Вполне разумное желание. Однако проблему должен был решать Мир, а не я. Пусть Мир и решает. Однако как мать – пусть и холодная – я могла понять ее желание уберечь детей. Свистки становились громче.

– Говори, что так развлекалась, – посоветовала я. – Скажи, что именно так мне и говорила. Или что ты злилась на твоего отца, и Гарри, и Розу, потому что вы спорили. Скажи им, что даже не помнишь, как это делала. Я подтвержу, что ты говорила именно то, что ты решишь.

Она неверяще смотрела на меня.

Она ничего не сказала.

– Судить людей в мои обязанности не входит. Моя работа заключается в обеспечении порядка и спокойствия. И все. А у жителей Мира свои обязанности.

Чьи-то голоса выкрикивали наши имена – и я отозвалась.

Роланд выбежал на тропу, вспотевший, несмотря на утренний холод, запыхавшийся.

– Татьяна! Ты здесь, ты цела!

Он крепко обнял меня, а потом посмотрел на Джерси, так и лежавшую на земле, – и снова на меня.

– Она упала и получила травму.

Появились остальные члены команды. Медик осмотрел ее, а потом ее примотали к носилкам, забрасывая меня вопросами с такой скоростью, что я не смогла бы ответить, даже если бы захотела.

С Роландом и двумя самыми сильными мужчинами спасательной команды мы пошли осмотреть орлиный лагерь. Мы приближались осторожно, ориентируясь на запах мокрой золы, прислушиваясь. Орлы ушли, оставив после себя поляну с вытоптанной травой, влажное кострище с мелкими костями, немного кала – и следы ног. Следы раздвоенных копыт, а не орлиные. Как следы раздвоенных копыт из музея – следы на керамике работы Гарри.

– Стекловары! – прошептал один из мужчин, а потом повернулся обратно к укрытию и заорал: – Стекловары! Идите смотреть!

– Уверен? – усомнился Георг. – Это могли быть оленьи крабы.

– Не-а, у оленьих крабов они полуовальные. Смотри: тут четкое раздвоение, два прямоугольника, резкие края. И их масса.

Я воззрилась на следы и лагерный мусор – и не сразу заметила, что не дышу. Я чуть было не встретилась со стекловарами! Они существуют. С того самого момента, как Сильвия обнаружила этот город, мы гадали, вернутся ли они. И теперь мы это узнали.

– Давай их найдем!

Роланд повернул ко мне лицо увлеченного ребенка.

Я немного подумала.

– Нет. Они могли бы найти нас, если бы захотели, – и не сделали этого. Если мы пойдем по их следам, они решат, что мы за ними гонимся. Может, они нас боятся.

Он уставился в землю.

– Ага, боятся.

– Может, знают, что мы охотимся, – огорченно согласился Канг.

Я тоже была расстроена. Стекловары!

– Надо будет придумать, как с ними встретиться. Позднее, но в ближайшее время.

Дорога до города заняла несколько часов – из-за моей усталости и из-за того, что нести носилки было трудно. Когда нам надоело обсуждать стекловаров, начались вопросы относительно убийств. Джерси – под сильными обезболивающими – молчала. Я показала, где был похоронен Лейф. Команда сможет вернуться позднее и принести его останки в город на кладбище. Мы вернулись в город под возгласы облегчения – и недоумения. Прибежали дети и муж Джерси. Я отвела его в сторону.

– Она упала из дверей укрепления.

Он застыл разинув рот.

– Скажи детям, что ей нужен врач и она какое-то время проведет в клинике. Отведи их в дом и не выпускай. Твои родные тебе помогут.

Он механически повиновался.

Я созвала Генеральную Ассамблею Содружества и рассказала – коротко и неполно – о произошедшем, признавшись, что, возможно, стала причиной смерти Розы из-за того, что молчала и действовала слишком медленно.

– Теперь вам решать, что делать. – Невнятное бормотание. – Если возражений не будет, я назначу еще одно собрание на завтрашний вечер, чтобы у всех было время подумать. – Я помолчала. Бормотание, много тихих разговоров. – Тем временем я готова отвечать на вопросы и проведу этот вечер в Доме Собраний.

Мать Джерси встала и заговорила настолько тихо, что кому-то пришлось повторить ее вопрос:

– Почему она это сделала?

– Не знаю. Возможно, у нее психическое заболевание.

Днем я говорила со Стивлендом. Я слишком устала, чтобы ссориться, – но пришлось.

Я устроилась в оранжерее, сверкающей на солнце, и Стивленд начал с комплиментов:

«Не могу выразить свою радость и облегчение, что ты жива и нашла убийцу. Я наблюдал – и ты была отважна и умна. Орлы убивают без причины».