– Я все оставила там, и больше не собираюсь к этому возвращаться. Пусть и мои дети, если они появятся на свет, остаются в этой тихой обители и никуда не стремятся отсюда уехать, – повторяла я в молитвах своих.

Наверное, в нашем роду я первая решила отказать не только от Киева, но новых городов тоже и тогда этим даже гордилась немного.

С того момента, когда мы перебрались в Боголюбов, прошло пять лет. Мне исполнилось 17. Я стала совсем взрослой. Ничего особенного в жизни моей так и не случилось. И было только одно происшествие. Прибыли гости из Киева. Тогда умер старый князь, и стол там захватил мрачный и таинственный Святослав из рода Ольговичей. И тогда дети ушедшего князя, тоже Святослава, были изгнаны оттуда. Он поступил с ними так же, как он и прежде поступал всегда.

Тогда мы в первый раз столкнулись с князем Игорем, старшим сыном несчастного князя Святослава. И глядя на этого красивого и сильного юношу и младшего брата его тоже Всеволода, я и представить себе не могла, как долго о нем будут говорить, и как часто будет он возникать в судьбах наших после. Тогда же он был просто подавлен, растерян и даже не надеялся, что кто-то из князей-братьев позволит ему оставаться с ними. Он был моим ровесником, но казался совсем взрослым. И все время душу охватывала тревога, когда он приближался. Князь Андрей, не раздумывая, оставил их у себя, хотя княгиня безмолвно протестовала против такого решения, но когда он с ней советовался и спрашивал ее о чем-то.

Киев и Владимир могли против нас разом ополчиться, хотя Всеволод наш с тем князем считаться не собирался. Хотя это только подливало масла в огонь.

Так мы получили непрошенных и очень беспокойных гостей.

Глава 5 Перемены

Однажды я подслушала разговор князя Игоря с матерью его и узнала, кого из князей она считает самым могущественным. И стало понятно, что он собрался жениться на дочери Галицкого князя Ярослава. Хорошо, что сам грозный князь еще о том не имел представления, иначе трудно сказать, чем это могло закончиться.

– Князь сей хитер и непредсказуем, – с грустью говорила княгиня, и забудь о них, не стоит это того. У нас такое плачевное положение, если бы не Андрей, я вообще не знаю, что было бы.

Но он даже слушать ее не стал.

– Он любит дочь свою, – говорил Игорь, – если не для меня, так для нее все сделать постарается.

И в тот момент он не усомнился в своей правоте – святая наивность.

С его замашками, князь Игорь слишком рисковал, хотя вроде и сам в том не сомневался. Ему всегда нужно было быть очень сильным в этом жутком мире, и не следовало тут все менять резко.

Князь Андрей и не подозревал о том, что он тогда задумал, да и мало что его волновало и интересовало. Когда я убедилась в том, что он не откажется от Галицкой княжны, то встревожилась еще сильнее, хотя какое мне было до него дело и сама не ведаю. Но бросилась я в Андреевы покои. Наверное, все было написано на лице у меня, потому что он сразу стал пытать, что с нами со всеми такое творится в тихом граде его. Он выслушал то, что я пыталась ему рассказать, и пожал плечами удивленно:

– Игорь хорош, и не только Ефросинья, но и любая другая бросится к нему в объятья, князь суров, конечно, но не станет он противиться.

Знал ли он об этом прежде или от меня узнал в первый раз, кто его знает, но он ничему не удивился, зато я теперь чувствовала себя предательницей и доносчицей, а ведь я просто за него переживала страшно.

И тогда я ему поведала о том, что мне было известно из подслушанных разговоров.

– Ты мне нужен, – вдруг вырвалось у меня, и я не собираюсь от тебя отказываться.

Андрея трудно было в чем-то убедить. Но тут он замер и не произнес больше ни единого слова. Как давно не смотрел он на меня так. Он был уверен, что маленькая девочка не могла переживать таких бурных чувств.

Все повторялось с завидным постоянством. И ничто больше не могло и его остановить тоже. Я бросилась прочь, не оглядываясь, словно за мной какое чудовище гналось. Но мне стало казаться, что все это я только придумала. Да и откуда вырвались эти чувства?

Это для Ольги я была почти дочерью, которой у нее никогда не было в этом мире. А для него я оставалась только знакомой, той, которая все время возникала где-то рядом и росла на его глазах.

Я убежала в тот вечер перед княжеским пиром в самый дальний из монастырей в ужасе и никого больше не хотела видеть, на глаза никому не собиралась показываться. И этот проклятый мальчишка заставил меня сказать то, что в другом случае я бы не сказала никогда.

И как ни удивительно, первым появился там Игорь. Он ничего не говорил, только все время смотрел в мою сторону. Он казался настороженным и злым, как и обычно с ним, бывало. Наверное, Андрей говорил с ним после нашей встречи. Он всегда помнил, что оставался в долгу перед Андреем и ни в чем не посмел бы ему отказать. Он сам, наверное, и не ведал, как ему поступить дальше.

И такое зло меня тогда взяло, что я не удержалась и бросилась к нему:

– Тебе не о чем переживать, ты мне не нужен, а если князь заставит меня стать твоей женой, я скорее в омут брошусь и Болотницей стану (накануне я слышала сказку о них), но с тобой не останусь.