– Агата, а что это такое? – Розмари вылезает из дыры в вагоне, к стене которого я привалилась, и аккуратно кладёт мне на колени маг-планшет.

Тот самый, что подарил мне Маркус и которым я его чуть не побила.

Девочка присаживается рядом, зажимает в руках козочку, явно побывавшую в очистительных руках Мири, и с интересом заглядывает в открытый приборчик.

– Это механизм, позволяющий оживить нарисованное, – объясняю я и приобнимаю малышку. – Правда, я плохо рисую.

– А покажи? – Она вскидывает голову и с чисто детской мольбой смотрит мне в глаза.

Этому невозможно возражать или сопротивляться. Потому я лишь мягко усмехаюсь и пробегаюсь рукой по магкристаллам планшета, включая его. Что рисовать, я долго не думаю: слишком живы в голове образы произошедшего в шахте. И вскоре на небольшой плоскости прыгают армелитовые лисы. Их призрачные собратья.

– А говоришь, рисовать не умеешь, – заворожённо следя за танцем зверьков, произносит Рози. – Это какие-то сказочные животные?

– Вполне реальные. И, как оказалось, среди них есть наши друзья. Как Кропалёк. – Я дёргаю подбородком в сторону фуршуня, который в истинно пиратской манере ползает от одной сумки к другой.

Наверняка фисшью ищет.

После пробуждения от чар Ремера Кропа ведёт себя крайне странно – не рыскает в поисках армелита. Хаотичными прыжками с места на место тоже не занимается. И я бы испугалась за малыша, если бы не Рози. Девочка заявила, что фуршунь жалуется на усталость и несправедливую эксплуатацию. Последнее слово она даже по слогам проговорила, а потом поинтересовалась, что это значит.

Под всеобщий смех Маркус объяснил своей подопечной, что Кропа таким образом просто требует оставить его в покое.

– А можно мне такую лису? – вырывает меня из раздумий Рози.

– Не думаю, что это хорошая идея. – Подошедший Маркус протягивает мне кружку с горячим кофе и подсаживается к Рози.

А в его взгляде, направленном на меня, чётко читается вопрос: «Как ты?»

Я еле заметно качаю головой, одновременно говоря, что всё хорошо и что это не важно.

– Почему мне нельзя лису? – тем временем насупливается малышка. – Агата сказала, что они хорошие. И такие же, как Кропа. А Кропа помогает Агате с силой. Значит, и мне надо!

– В логике тебе не откажешь, – улыбается её названый отец.

Ненадолго замолкает, видимо придумывая, чего бы такого сказать Рози.

– Только вот фуршунь сам выбрал Агату. Думаю, у лис всё обстоит так же. Ты же хочешь подружиться, а не похищать зверька?

– Не-е-ет, – испуганно тянет малышка, округляя на «отца» глазища. – Я хочу быть как Агата, её все любят!

– Прям-таки все? – хмыкаю я, пригубливая кофе. – Такого не бывает, чтобы любили все!

– А вот и бывает! – Девочка выдвигается вперёд и, развернувшись к нам с Маркусом лицом, азартно выдаёт: – Миранда, Освальд, Хельга, Дерек, – она загибает пальцы, перечисляя всех в моей команде, – папа…

– Рози, – перебивает её Маркус, не давая продолжить, – принеси нам ещё поесть.

– Но у тебя же полная тарелка, – удивляется малышка, явно не понимая, почему папа так напрягся.

– А Агата ещё ничего не ела. Рози, пожалуйста.

– Ну ладно, – разочарованно тянет малышка, но послушно убегает к Мири, которая по-прежнему стоит у костра, руководя процессом готовки.

Я развеиваю скачущих лис и захлопываю планшет. Перевожу взгляд на Маркуса. Смотрю испытующе, даже с лёгкой ехидцей. Тот в ответ лишь бровь приподнимает, хотя я вижу, как нервно он сглатывает.

– Что?

– Это я у тебя хотела спросить: «Что?» Зачем Рози отослал? Мне показалось, она говорила что-то весьма интересное.

– Будто ты и сама этого не знаешь. – Он усиленно делает вид, что у костра происходит что-то очень важное.

– Как тебе сказать, – изображая задумчивость, говорю я. – Скорее предполагаю, но это не одно и то же. Хотелось бы услышать от тебя.

– Сразу после тебя, – раздражённо брякает Маркус и переводит тему: – Так что было в шахтах?

Меня откровенно задевает это его нежелание признаться в своих чувствах. Что выглядит вдвойне странным, учитывая то, с какой настойчивостью он на них намекает. И словами и поведением. Опять играет? Ждёт, чтобы я вновь раскрылась, а он отмахнётся от меня: ведь ничего не обещал и ни в чём не заверял?

– Откровенность на откровенность, Фаст, – поджимаю я губы, не желая разговаривать о призрачных лисах.

Просто потому, что не хочу пускать его в эту часть своей жизни. Раз он не может быть со мной честным до конца, то и я не обязана.

– Агата… – смягчившись, начинает он.

Но в этот момент с громким стуком распахивается дверь дальнего вагона. Его мы выделили жандармам. На пороге показывается Редмор и ещё несколько мужчин. Они яростно о чём-то спорят с Ремером, вышедшим следом. Все трое подчинённых командора отчаянно жестикулируют, что-то то ли требуют, то ли обвиняют. Остальные жерди оставляют свои тарелки и подтягиваются к месту скандала.