Несмотря на смешанные чувства по отношению к Ремеру, внутри пробегает холодок. Неужели безумец убил командора и его сына?

– Что ж, раз вопросов у вас нет, а играть роль шаблонного злодея мне ум не позволяет, – проговаривает старик, – тогда пора и честь знать. Этого в расход, – Норокс кивает в сторону Маркуса, – девку – в опытную.

Всё происходит настолько быстро, что я даже пикнуть не успеваю. Вроде бы только слушали речь главгада, а уже на нас движутся его охранники с жандармскими жезлами наперевес. Сам же учёный отходит ближе к защитному контуру.

– Агата, выжидай, – успевает бросить мне Маркус, прежде чем вступает в бой сразу с двумя стражами.

На меня же двигается всего один бугай. Но для меня и он проблема. Я понимаю, почему Маркус запретил использовать магию Скользящих: тут всё ею пропитано, неизвестно, как она среагирует на моё вмешательство.

Уходя от противника, я обегаю тубус с Рози. Судорожно тыкаю во все кнопки на панели управления. Одна из клавиш срабатывает как надо и с громким шипением выпускает мне в объятия нашу крошку. Девочку трясёт крупной дрожью, и я с силой прижимаю её к себе.

– Осторожно! – доносится сверху окрик Фель.

Я оглядываюсь в тот момент, когда охранник начинает опускать на меня руку с зажатым в ней жезлом. Сердце обмирает и в следующую же секунду в панике сбегает в пятки. А у меня от паники ничего не придумывается: там ветер Межмирья свистит!

Но помощь приходит, откуда не ждали. Буквально перед моим лицом раскрывается окно в Межмирье, и бугай проваливается в него на чистой инерции. Портал тут же захлопывается, а за ним в воздухе возникает мерцающий силуэт Кропалька.

Я не успеваю даже порадоваться его появлению и неожиданному спасению, когда громкий взрыв разносит в щепки безопасную зону за силовым полем. Это Барти огненными шарами попадает в какую-то особо важную установку.

– Ну всё, поиграли – и хватит. – Норокс, чудом не дошедший до барьера, разворачивается к нам.

Следующие действия отпечатываются в мозгу калейдоскопом картинок. Вот учёный медленно поднимает над головой венец. Маркус кричит Барти, чтобы тот атаковал. Рыжик, не поняв приказа, выпускает очередной огненный шар почему-то в сторону Маркуса. Мы с Рози одновременно визжим от ужаса, понимая, что тому не уйти от удара, а сил выставить щит уже нет. Но Маркус удивляет всех. Вспыхивает еле заметный щит, и шар, не поглощённый преградой, рикошетит в сторону старика. Попадает ровно в поднятый над головой обруч. И тот с ослепительной вспышкой разлетается на мелкие осколки.

С этого момента действие, наоборот, ускоряется настолько, что у меня возникает ощущение, будто до этого мы залипли в капле мёда. А сейчас нас достали из этой ловушки, отряхнули и бросили в гущу событий.

На месте, где стоял профессор, разверзается огромная воронка-портал в Межмирье. Она со страшной силой тянет в себя всё, что не закреплено на полу. И, самое страшное, она тянет и всех присутствующих.

– Бежим, – странно спокойным голосом констатирует Фель, которая обнаруживается рядом со мной.

Я подхватываю Рози на руки и в два прыжка оказываюсь рядом с Маркусом. Близнецы уже наверху и призывно машут нам. Но что-то останавливает меня, заставляет оглянуться на растущую воронку. В неё уже утянуло тела приспешников, которых вырубил Маркус. И это лишний раз говорит, что надо спешить.

Но рядом с аномалией висит Кропа и смотрит на меня сияющими глазками. В голове возникает лишь одно слово: «Закрой». И я понимаю, что так просто воронка не закроется. Не пропадёт сама собой. Будет разрастаться, пока не разрушит весь Аркадос.

– Агата, пойдём. – Маркус забирает у меня малышку и тянет за собой. – Это не наша проблема.

– Наша. – Я выдёргиваю руку и иду, подгоняемая потоками силы, обратно. – Надо закрыть пробой. Он чужеродный и этому миру, и самой силе Скользящих.

– Да мы сдохнуть можем в попытке это сделать! – злится Маркус, но не делает ни одного шага – ни на выход, ни ко мне.

– Маркус, погибнут люди, если мы этого не сделаем. И обвинят в этом Скользящих. Пора что-то менять, – твёрдо говорю я.

В голове – ни грамма сумбура, я удивительно чётко понимаю, что это надо сделать. Что Кропа прав.

– Папа, мама права, – тихо выдыхает Рози и сползает с его рук.

Подходит ко мне, доверчиво берёт за руку. И это всё – и то, что она назвала меня мамой, и что полностью доверяет мне, – наполняет душу счастьем до самых краёв. Сменяет вектор моей силы. Я хочу созидать, а не уничтожать.

– Агата, – зовёт меня Маркус.

Я перевожу на него взгляд.

– Я тебя люблю.

– Я знаю, – с улыбкой говорю я, отмечая, как от удивления вытягивается его лицо. – Мы вернёмся к этому позже.