И тогда она в последний раз дернулась и обвисла. Но существо еще некоторое время продолжало удерживать ее на весу. По руке у него искрами метались энергетические потоки, постепенно заполняя собой стекло его лица, а потом по этим искрам пробежало несколько волн, она за другой, и существо тут же уменьшилось в размерах, костюм на нем обвис, а из-под полы высунулись еще две руки.

По лицу пробежала последняя волна, и существо уже невозможно было отличить от Остии Арно. Существо сорвало с себя костюм горожанина и забросило его в камин. Потом сняло одежду с мертвого тела и само облачилось в нее. Взяло труп девушки за ногу и оттащило его к стеллажам, запихнуло под нижнюю полку.

— Остия Арно… — проговорило существо голосом Остии и закашлялось. Морщась, потерло шею. — Ар-рно! Ос-стия Ар-р-рно! Что ж, пусть будет так…

Лата коротко взвизгнула, пригнувшись к самой шее своего пегого жеребца, когда диморфодон, раскинув в стороны свои сине-белые крылья, спланировал на нее с вершины сосны. Был он не очень крупный, не больше двух ярдов в длину и с таким же размахом крыльев. Зато голова у него была непропорционально большой, с длинным тупым клювом, напоминающим расколотое бревно, из которого торчат два ряда хищных клыков.

И кричал он при этом очень противно: «Мзя-а-а-а-а!», хотя, если бы он молчал, то эта атака могла бы оказаться более продуктивной. Именно этот крик и заставил Лату пригнуться, и тем самым спас ей жизнь.

Проводник Кли ошалело ухнул, когда клыки летающего ящера звонко щелкнули у Латы над головой, и сразу же натянул поводья, заставив своего скакуна остановиться и даже подать немного назад. Диморфодон прошелестел над самой землей, касаясь верхушек трав, крутанулся вокруг своей оси и свечкой ушел в зенит.

— Что это было? — испуганно спросила Лата, так и прилипнув к лошадиной шее.

Проводник Кли освободил одну ногу от стремени, перекинул ее через седло и уселся на нем поперек, глядя при этом вверх. Пошарил рукой по седлу и отцепил он него скрученное лассо. Только после этого соскользнул с седла, очень мягко опустившись на обе ноги, как на две пружины.

Кэтр был очень высок и худ; впрочем, эта худоба была обусловлена именно его ростом, и будь он пониже хотя бы на пол-локтя, то и худоба уже не так бросалась бы в глаза. Чешуйчатая серебристая кожа сверкала на солнце, отражая миллионы крошечных искорок, а в огромных, чуть ли не в пол-лица, глазах оно светилось двумя пылающими блюдцами.

— Это диморфодон, — с долей презрения ответил Кли, начав раскручивать лассо. — Он не очень хорошо летает, но замечательно атакует прямо на земле… Разве там, откуда ты родом, таких нет? Странно, я полагал, что эти твари распространены повсеместно.

— Там, откуда я родом, не так много ящеров крупнее обычной собаки, — заверила его Лата. — И там гораздо опаснее иметь дело с обычными людьми.

— А с неандерами? — немного удивленно спросил Кли.

— И с неандерами, — согласилась Лата.

— А с кэтрами?

Лата наконец отпрянула от лошадиной шеи, отлепила от лица налипший конский волос и покрутила головой по сторонам.

— Признаться, до вас я не общалась ни с одним кэтром. Я слышала, конечно, что они существуют, но сама лично никогда не встречала. Они были для меня чем-то вроде легенды.

Кли с довольным видом улыбнулся:

— Мы в некотором роде и есть легенды… — И вдруг закричал: — На землю! Падай на землю, дура, пока тебя не сожрали!

Лата не стала строить из себя обиженную и выговаривать проводнику, что называть «дурой» девушку, на которую ты к тому же работаешь, вообще-то верх неприличия. Вовсе нет! Вместо этого она послушно выпала из седла и всем телом вжалась в землю. Если бы она могла вкопаться в нее, подобно кроту, то, наверное, непременно сделала бы это. Но когда услышала, как проводник издает пронзительный боевой крик: «Ви-иу!», то приподняла голову и уставилась на него, потому что не желала пропустить момент схватки кэтра с синекрылым ящером.

Кли все сильнее разматывал свое лассо, а крик его становился все пронзительнее: «Ви-и-и-у!» Но диморфодона при этом Лата не видела, как ни всматривалась в небесную синеву.

А потом она услышала топот и треск ветвей и сразу же опустила взгляд.

Мзя-а-а-а!

Ви-иу!

Диморфодон вылетел из кустов, в беспорядке растущих под соснами, и не задерживаясь ни на мгновение устремился к ним. И хотя пасть его была хищно раззявлена, а крылья по-боевому раскинуты в стороны, но Лату это почему-то нисколько не пугало. Скорее даже немного развеселило — от того, возможно, что ящер в эту минуту ей сильно напоминал обычного домашнего гуся, гоняющего по двору зазевавшихся детишек. Разница была лишь в том, что гусь не мог порвать на части и проглотить без остатка того, на кого нападал.

Ящер бежал прямо на Лату, словно не замечая Кли, и девушка вдруг подумала, что если фокус с лассо у кэтра не выгорит, то города Крос-Бода она может и не увидеть. И еще она подумала, что лучше бы ящер проглотил ее целиком, потому что изуродованное, искусанное тело будет выглядеть со стороны очень страшно. А она не хотела выглядеть страшно…

Ф-фух… Ви-иу!

Кли точным броском накинул лассо ящеру на шею и рванул в сторону, надежнее закрепляя петлю. И развернулся к диморфодону спиной, перекинув лассо через плечо. Лассо с шуршанием натянулось, вскинулось над травой, а вслед за этим последовал мощный рывок, когда несущийся вперед ящер затянул петлю на своей шее.