И вот когда они оказались, так сказать, «в одной связке», каждая со своим любимым или любимыми, то всё получилось. По крайней мере общий Зверь у них сложился о шести головах. Бай, несмотря на то что по факту Зверя лишён, стал практически «пилотом» их шестиголового, осуществляя общую координацию. Так вышло как-то само собой и всех устроило.

Полянку, которую Ожега облюбовала с первого дня появления в Змейлоре, они давно вытоптали до камня и расширили под нужды своего немаленького оборота: шестиголовая формация оказалась в два раза крупней трёхголовой версии и наверняка соотносилась по размерам с Ящером, а может и была поболее. Оляна из их единственной встречи помнила лишь урывки и то, что они совершенно не по-боевому падали и спотыкались. А ещё она боялась подвести сестёр и сосредоточилась на том, чтобы попасть своим ледяным залпом хоть куда-нибудь.

— Приступим, — скомандовал Хэй. Они с Баем негласно оставались главными на тренировках объединённого оборота. Точно так же, как Ожегу все слушались на тренировках в людском обличии.

По знаку брата Бай взял руку Оляны, настраиваясь на рабочий лад.

— Начинаем по парам-тройкам.

Путём многих экспериментов они выяснили, что проще слиться со вторым порядком, то есть со своими сужеными, а потом уже — тремя Змеевнами. Интересным было то, что в слиянии с сужеными не получалось двухголовых существ, как вроде бы должно, скорее просто крупная Змеевна с новыми характеристиками. Например, у Оляны тело удлинялось, укорачивались ноги, и она становилась похожа на гигантского лун-дракона, причём водно-воздушного, то есть могла летать без крыльев, полноценно дышать под водой и использовать магию льда и ресурсы хранимой реки, в урезанном варианте, но всё же. Бай только с ними двумя или уже в шестиголовой формации мог сливаться, с одним Хэем, по всей видимости, не хватало магии. Сначала он и вовсе не хотел, боясь, что потеряет тело, но только с Хэем у Оляны не получилось, и…

Она усилием воли отбросила воспоминания о том коротком, но всё же грустном периоде в их тройке. На Бая периодически накатывала тоска по Зверю. И они пообещали, что после того, как выпустятся, справятся с Ящером, обязательно сделают всё, чтобы вернуть Баю тело его Зверя. Теоретически это возможно сделать. Просто «забрать своё тело» мог только его хозяин. Так что Бай должен стать сильным, чтобы справиться с той шаманкой, что стала бессмертным, магически сильным, но бездумным животным. И всё же хорошо, что сливаться они смогли вот так — втроём, это немного притупило тоску Бая и вселяло в него надежду.

Получалось, что именно отдельные головы у их суженых в общем теле появлялись лишь при полном слиянии. Василиск Великий Полоз туманно объяснял это свойствами их магии.

Кроме «плана А» с великим сражением у них проявился и «план Б» — по примеру Гаральта остаться в Змейлоре, откуда Ящеру будет их не достать, и какое-то время поработать помощниками преподавателей. В этом плане, конечно, много дыр, но тот же Муреш Арджешович, возможно, хотел бы на пару лет отлучиться из Академии к тёте Благе? Впрочем, пока они о своём предложении никому не заикались. Богиня Бейлор могла оказаться куда хуже Ящера в конечном итоге. «План В» — с ядом Василиска — оставили на самый крайний случай.

Но к концу шестого курса Оляна смотрела в будущее с большей уверенностью: их общее слияние получалось всё лучше.

Бай слился совершенно незаметно, словно это они в действительности были близнецами, легко подстраиваясь друг под друга, и он же помог Оляне поймать «волну» Хэя, чтобы соединиться и с ним тоже. В таком порядке Бай не терял тела, что, несомненно, очень хорошо. Во время слияния Оляна лучше чувствовала своих суженых: полный удовлетворения вздох Бая и радостное раздражение Хэя от того, что они вместе, но не так, как ему бы того хотелось.

«Нападай!» — рыкнули они, и не дожидаясь, кинулись на чёрного Зверя Ожеги, голову которого венчал красный гребень. Глаза тоже краснели, и вообще-то, если попасть под ментальный удар, то могло парализовать. Более сильную магию Василиска они друг на друге не использовали.

Оляна атаковала залпами ледяной магии, одновременно лишая окружающий воздух кислорода, и перенаправила его под удар огненной магии Золотой Озары. Смотреть на её совместный с Кадмаэлем оборот тоже оказалось сложновато: вид золотой Змеевны с яркой цветной «гривой» перьев на самом деле гипнотизировал. А если они использовали свой «танец»…

«Опять выпендриваешься?» — раздался в ответ рёв Ожеги. Их с Яровзором Зверь ушёл с линии атаки, явно используя перемещение, и пропал из зоны, которую Оляна могла охватить своим Даром.

Она пустила в ход ледяное зеркало.

«Сзади», — синхронно предупредили близнецы, хватило и этого, чтобы среагировать на новую атаку Зверя Озары и Кадмаэля.

С правой стороны согрело огненным плевком сестры, росло бы там крыло — и ему не поздоровилось, а уворот от атаки привёл к тому, что Оляна попала под действие «танца», на миг замедлившись. Но парный рык близнецов привёл в чувства, и Оляна закрыла глаза, одновременно активируя свой Дар и ударив Песней Сирены. После стольких лет оказалось, что её способность слышать чужие голоса, а потом и направлять свои мысли для связи, может трансформироваться в ментально-акустический удар сродни песням сирен. Замешательство точно было гарантированно, хотя пока что она могла делать не чаще одного такого удара за бой.

Озара с Кадмаэлем на миг замерли и подставились под нападение Ожеги, что вцепилась в шею, отмечая смертельный удар.

Оляна снова использовала лёд, сделав землю под лапами Ожеги скользкой, и угрём нырнула в ледяное зеркало, чтобы подобраться для подлого удара, появившись в небе и спикировав как сокол. Как ей казалось, сказывался тысячелетний звериный опыт Хэя и Бая.

Один удар, и вновь победа осталась за ними. Их возня в очередной раз перепахала поляну до неузнаваемости.

Сражение в трёх формациях было их предварительным планом: окружить, задержать, а потом уже…