Она усмехается, и на миг в её глазах вспыхивает холодная решимость.

— Ты знаешь меня, Тимур. Я не нуждаюсь в «девочковых» мечтах о любви и преданности. Это для меня — вложение. Я строю свой имидж так же, как и ты. Мы оба играем на поле, где внешнее имеет значение. Вместе мы будем выглядеть так, как от нас ждут. Я тебе подхожу идеально, это же очевидно.

Какая самоуверенность!

Её слова режут слух, но я сохраняю невозмутимое выражение лица.

— А если я откажусь? — спрашиваю я, не показывая, что предложение вызывает хоть какой-то интерес.

Она пожимает плечами и закусывает губу.

— А у тебя есть кто-то другой на примете?

Я молчу, но она улавливает ответ раньше, чем я успеваю что-то сказать. Её лицо резко меняется. Она сжимает губы, а в глазах вспыхивает ярость. Лена делает шаг в сторону, резко убирает руки с груди и вдруг начинает говорить, не сдерживаясь:

— Ты серьёзно? — её голос, полный обиды и возмущения, звучит всё громче. — У тебя, что за сутки появилась выгодная партия? Да я пашу на тебя как лошадь, каждый день прикрываю тебя, защищаю твой имидж, твою репутацию, а ты…

А я слушаю дальше, внимательно наблюдая за ней.

Она начинает ходить по кабинету, словно пытается справиться с нахлынувшими эмоциями, но с каждым шагом её злость только растёт.

— Ты знаешь, сколько я сделала для твоей компании? Для тебя лично? Я уже давно делаю всё, чтобы никто не мог тебя упрекнуть ни в чём! А теперь у тебя кто-то другой на примете? — Лена останавливается и бросает на меня обиженный взгляд.

Раньше она никогда не позволяла себе такой эмоциональной открытости, и сейчас её реакция удивляет даже меня. Я всегда считал её холодной, расчётливой, но сейчас вижу, что она обычная, одинокая баба. Её слова не только о моей репутации. Они идут глубже, откуда-то из того места, куда она никогда не пускала никого.

— Я предложила тебе не просто фиктивный союз, Тимур, — её голос дрожит, она старается скрыть это, но чувствуется, как ей тяжело. — Это был мой шанс быть рядом. Да, официально, без лишних привязанностей, но это было бы хоть что-то! А ты даже не даёшь мне шанса, я… — она запинается.

Она отворачивается, словно не хочет, чтобы я видел её лицо в этот момент, но я замечаю, как её плечи дрожат. Лена борется с собой, стараясь удержать контроль над эмоциями, но её голос всё равно срывается:

— Я всегда была рядом, всегда поддерживала тебя, а теперь ты меня просто отбрасываешь…

Её слова полны горечи. Я не отвечаю сразу, даю возможность выплеснуть всё, что накопилось.

— Ну чем я хуже других? — вспыхивает она. — Всех тех твоих любовниц, которых ты возишь на курорты, покупаешь им дорогие шмотки и украшения? Что во мне не так?

— А тебе хочется, чтобы я тебя также, как и их за бабки тра… кхм… имел? — резким тоном отвечаю я, глядя на Лену с раздражением. — Ты серьёзно думаешь, что заслуживаешь этого? — подпираю рукой подбородок и внимательно наблюдаю за её реакцией.

Её глаза вспыхивают обидой, но она не отступает. Лена всегда умела держать себя в руках, но сейчас ситуация выходит за пределы её привычной уверенности.

— Ты умная, красивая, самостоятельная женщина, зачем тебе это нужно? — повторяю свой вопрос, чувствуя, как она меняет тактику, становясь податливее.

— Если я такая, как ты говоришь, то почему ты никогда не обращал на меня внимания? — она пытается заговорить с более спокойным тоном, подходя ко мне ближе, но всё равно получается отчаянно.

— Потому что ты профессионал в своего дела, а шлюхи — своего. — Ты же не шлюха? Или шлюха? Если да, то ты в моём офисе занимаешь чужое место.

Я смотрю на Лену, но в голове крутятся совсем другие мысли. До чего же одиночество, может довести даже такую, казалось бы, ледяную королеву, как она.

Она вздыхает, её руки опускаются, и на мгновение она выглядит потерянной.

— Нет, — тихо отвечает она, и я впервые слышу искренность в её голосе. — Просто…

Её слова повисают в воздухе, и я чувствую, как между нами образуется тяжёлая пауза.

— Просто ты, сейчас, выходишь из кабинета, и я забываю всё, что ты мне здесь наговорила. А сейчас, извини, у меня назначена встреча, — мой голос прозвучит тихо, но в нём нет никакого намёка на сочувствие или понимание. Я видел, как её лицо напрягается, как будто она пыталась что-то ещё сказать, но не решается.

— Хорошего вечера, Тимур Эльдарович, — наконец она выдавливает из себя, её плечи слегка опускаются. Затем, встряхнув волосами, Лена резко разворачивается к выходу и отбивая дробь каблуками направляясь к двери.