Что это за демонстративное молчание?

— Ты что, обиделась? — наконец, не выдерживаю и спрашиваю, делая шаг вперёд.

Ангелина молча делает несколько глотков, даже не взглянув в мою сторону. Её игнорирование действует на нервы. Она будто намеренно подливает масла в огонь.

— Я что-то не так сделал? Мне кажется, что мы уже прояснили эту ситуацию, — снова пытаюсь поймать её взгляд, но она лишь ставит стакан на стол и проходит мимо, будто не слышала.

Внутри меня всё закипает. Что за детские игры? Мы взрослые люди, и, если её что-то беспокоит, почему бы не сказать об этом? Я готов разобраться, но это молчание и отстранённость начинают бесить.

— Ангелина, — в моём голосе уже явственно звучит раздражение, когда я делаю шаг вперёд, хватая её за руку. — Ты можешь ответить?

Она вырывает руку, бросая короткий, холодный взгляд, от которого я чувствую, как внутри всё начинает закипать ещё больше.

— Скажешь что-нибудь? Или так и будешь молчать? — продолжаю напирать.

Ангелина делает глубокий вдох, но снова ничего не говорит. Её молчание становится для меня невыносимым. Я привык к контролю над ситуацией, но она словно специально решила вывести меня из себя этим молчанием.

— Знаешь что, мне это уже начинает надоедать, — произношу я, делая шаг ближе, нависая над ней. — Хватит вести себя, как ребенок, ей-богу! Если что-то не так, говори прямо.

Она продолжает смотреть в сторону, игнорируя меня, как будто меня вообще здесь нет. Вот уж, зараза!

— Ну, да, действительно, я ведь не водитель. О чем со мной можно разговаривать? — бросаю ей, чувствуя, как ревность начинает заполнять всё пространство вокруг нас.

Они никак не реагирует на мои слова. Моё терпение окончательно на исходе.

Арррр!

Её молчание окончательно выводит меня из себя. Она снова поворачивается, собираясь уйти, но в этот момент я резко хватаю её за руку, притягивая к себе. Она вскидывает голову, удивлённо и испуганно глядя на меня.

Она открывает рот, чтобы что-то сказать, но я не даю ей этой возможности. Вместо этого я крепко прижимаю её к себе, обхватывая руками и, не дожидаясь ответа, наклоняюсь к её губам. Мой поцелуй резкий, напряжённый, как и вся ситуация, в которой мы оказались. Я чувствую, как её тело на мгновение напрягается, но через несколько секунд она сдаётся, её руки поднимаются к моим плечам, и я ощущаю, как она отвечает на поцелуй. В этот момент всё раздражение, которое копилось внутри меня, растворяется, уступая место совсем другому чувству.

Моя рука скользит по её спине, притягивая её ближе, и я чувствую, как она поддаётся, хоть и не до конца. Ангелина пытается освободиться, но я не отпускаю её, зарываясь пальцами в её волосы, продолжая целовать её так, будто она — единственное, что сейчас имеет значение.

— Хватит молчать, — шепчу я сквозь поцелуй, не отпуская её.

Она отталкивается, пытаясь вырваться из моих объятий, но я снова притягиваю её к себе, прижимаясь губами к её шее. Её дыхание сбивается, и я чувствую, как она всё-таки сдается на несколько мгновений, прежде чем резко вырывается.

— Тимур, довольно! — наконец, произносит она, её голос дрожит, и я вижу, что в её глазах появляется какое-то смятение.

Я отпускаю её, делая шаг назад, пытаясь отдышаться. Между нами всё ещё пульсирует напряжение.

— По-моему, это не входило в наш договор, — её голос звучит резко, почти колко.

Её слова звучат, как пощёчина, и я невольно морщусь, сжимая зубы. Она смотрит на меня с вызовом, словно пытается оттолкнуть, как можно дальше, даже если ей самой от этого станет хуже.

Её губы сжимаются в тонкую линию, когда она встречает мой взгляд.

— Вы доходчиво дали мне это понять, Тимур Эльдарович.

Ангелина делает полшага назад, почти незаметно, но я замечаю этот жест. Она пытается сохранить дистанцию, снова уйти в свою раковину.

Тимур

Я захожу в кабинет с такой силой, что дверь чуть не вылетает из петель. Уже несколько дней Ангелина молчит, и это сводит меня с ума. Она не отвечает нормально, говорит коротко и односложно, а если мы сталкиваемся дома, её взгляд будто проходит сквозь меня, как будто меня вообще не существует. Я не привык к этому. Не привык к тому, что меня игнорируют. Это раздражение копится внутри меня, как давление в котле, готовом взорваться.

Я кидаю портфель на стол, сажусь в кресло и запускаю пальцы в волосы. Почему меня так бесит её молчание? Раньше такие мелочи не выводили меня из равновесия. Может, я просто не привык, что кто-то смеет вести себя так по отношению ко мне? Особенно после того, что я для неё сделал! Правда, она всего этого не просила, но все же, сделал ведь!

Беру в руки телефон. Так что ей такое написать? Может спросить, как там ребенок? Нет. Я это уже спрашивал утром. За час ничего не изменилось. Черт! Я сжимаю телефон так, что кажется, он вот-вот треснет.