Но кем бы ни был маг-раулит, послом, научником или лекарем, был он прежде всего лучшим в мире боевым магом. От чего почти одновременно с послом щит выставил и дюк Ингвард. Собственно, и не поставил свой, а вложил в посольский щит свою силу. Вот только под импульсом такой мощи сил раулитов хватит секунды на три.

Пока Яромир делал эти выводы, не столь склонные к аналитике осназовцы уже замерли в ряд, принимая щит на себя. И к ним на подмогу бежала охрана дворца. Поняв, что помощь им не требуется, Яромир подробнее осмотрел зал. Кажется, кроме люстры никто серьезно не пострадал. Вот только источник атакующего импульса за спинами уже в три ряда выстроившихся осназовцев рассмотреть не удавалось.

Значит, следует заняться тем, что умеет здесь только он – лечить. А сперва только вытащить свалившихся на пол раулитов из-под ног сменивших их волхвов. И если Ингвард еще кое-как отползал самостоятельно, то посла пришлось нести. Не найдя подходящего места, волхв пристроил выложившегося до потери сознания мага на ступеньку тронного возвышения. Второй раулит свалился рядом.

Впрочем, Яромир пока сконцентрировался на после. Сейчас он – не маг. А для простого человека его шестьдесят с гаком – возраст серьезный. Сердце может и не выдержать. Померший на царском приеме посол не очень дружественного государства – оно нам надо? Признаки жизни раулит подавать начал быстро. И вот уже все трое сидят на ступеньке. При чем сидевшие по бокам от волхва маги даже начали вяло перебрехиваться. Желая прекратить перебранку Яромир обратился к полу.

– Простите за любопытство, но за что вы платили архивариусу Валадару?

– За информацию о возне вокруг сидящего рядом с вами обормота.

– От козла и слышу, – огрызнулся Ингвард, у которого если и сохранялось чувство вины перед Империумом, то после националистического оскорбления точно прошло. Может в слишком пестром Империуме такие стычки норма, и мало кого по-настоящему шокируют, но за пятнадцать лет в Кряжевском, то, откуда он родом, как и цвет его кожи не интересовало никого. Отвык и потому обиделся.

– Кто ударил? – опять принялся гасить конфликт волхв.

– Черт его знает. Не разглядел, баба, вроде бы. Просто почувствовал концентрацию энергии за спиной.

– Угу, – наконец согласился с послом дюк. – Стерва из Озерного замка.

Что ж, стойкая нелюбовь мага к волхвам-научникам столь же объяснима, как и чувство дознавателя к раулитам.

Тихий гул перенасыщенного силой щита наконец смолк. Полусотне осназовцев понадобилось пять минут, чтобы дезактивировать усиленный эликсиром боевой амулет в руках ворожеи.

Так и не покинувший зал наследник Алехан прошел сквозь расступившуюся шеренгу волхвов. В образовавшемся проеме действительно стало видно гордо вскинувшую голову научницу.

– Зачем?

Голос цесаревича звучал неожиданно устало.

– Чтобы власть открыла наконец глаза и перестала мириться с тем, с чем мириться нельзя!

– С чем же нельзя мириться на столько, что ради этого можно убивать?

– С существованием Империума. Тех, кто обеспечивает свое существование противопоставлением себя остальному миру не должно быть. Магия должна служить простым людям, а не обслуживать касту избранных.

– В эту касту может влиться всякий желающий, – огрызнулся привычным лозунгом маг-посол.

– И тут же начать считать остальных людей быдлом, недостойным жить.

– Недостойным жить в Империуме. В остальных же землях хоть обживитесь, – опять откликнулся посол. – И территориальных претензий к Сабари у нас нет. А события пятнадцатилетней давности были досадной ошибкой.

– Ошибкой? Ошибкой… которая стоила жизни слишком многим. Моей сестре было семнадцать. Согласно приказу, отданному господином будущим послом ее забрали в бордель для пополнения сил господ захватчиков, в тои числе и его светлости дюка Южнодарикского. Я видела это на записях твоих воспоминаний, гад! Моя сестра умерла через неделю после освобождения Тригорска. Не смогла пережить случившегося с ней. А эти живут…

– И вы решили отомстить?

– Да. Если власть не желает этого делать, прячась за нормы морали и права.

– Каким же образом?

– Около двух лет назад узнала о помешательстве Валадара на идее собственного бессмертия. Он заказывал в Озерном некоторые материалы, из которых сделать нужный вывод совсем не сложно. Только он зашел в тупик. Идею использовать раулита подбросила ему я. Как и мысль о том, что живущий рядом с иведским святилищем ссыльный маг Ингвард подходит для этого как нельзя лучше, тоже. Затем стала наблюдать. Поняв, что привлеченные Валадаром ублюдочные молодчики из Белой воли ничего, кроме шума сделать не смогут, стала работать над тем, чтобы все ими содеянное имело раулитский след.

– Золотой ярлык?

– Да, я нашла его в Тригорске среди вещей сестры. Откуда он у не, не знаю. Сохранила как память. И вот пригодился. Подсунуть его Злотану оказалось совсем не сложно. Он и вопросов лишних не задавал. Принял подарок как должное.

– А переписка Валадара с посольством?

– Они сперва с официальным запросом о судьбе пленного Ингварда в Озерный замок обратились. Я официальный ответ придержала, а неофициально посоветовала обратиться к архивариусу.

– Почему сегодня решились действовать сами?