— Совершенно с вами согласен, — кивнул Котов. — Не представляю наш кружок без смеха Федора Гавриловича, и без ваших гостеприимства и чувства юмора.

— И без ваших рассказов, дорогой мой Олег Иванович, — ответил сыщик. — Надо не затягивать со следующей встречей.

— Согласен, — улыбнулся Олег.

Они прошли еще немного, и Александр Александрович все-таки вернулся к недавнему происшествию.

— И что же вы думаете, друг мой? Обо всем этом?

Котов не спешил ответить. Настаивать на сверхъестественных причинах смерти Румпфа он не собирался, даже если приятель и ожидал услышать нечто этакое.

— Гипотеза Петра Назаровича показалась мне разумной, — наконец ответил он. — Кто знает, возможно, кому-то и удалось составить такой раствор. И если вы найдете этого гения…

— То его мало только повесить, — с раздражением прервал Олега сыщик. — Это же надо такое придумать! И если это так, то тело Румпфа может быть и опытом. Тогда могут быть и другие подопытные. Этого нам еще не хватало, — и он передернул плечами.

— Да уж, — согласился Котов, — не хотелось бы.

— Не то слово, — ворчливо произнес Сан Саныч. — Но вы всё равно присмотритесь к вашим мистикам. Я по-прежнему утверждаю, что это может быть и по их части.

— Разумеется, я ведь обещал, — ответил Олег. — Но если это преступление не имеет к ним отношения, то не могут ли быть в этом замешаны какие-нибудь террористы? Сейчас развелось великое множество безумцев. В погоне за своими идеями они совершенно перестают ценить человеческую жизнь.

— И не говорите, — вздохнул Рыкин. — Все эти доморощенные революционеры — настоящий бич нашего времени, и плодятся, как грибы после дождя, право слово. Они готовы ввергнуть страну в хаос, пытаясь сделать ее лучше. Грезят о счастье народа, но даже не думают о последствиях того разрушительного упадка, который может возникнуть после. Вот скажите, Олег Иванович, — неожиданно разгорячился Александр Александрович, — кто из них имеет хоть малейшее представление об управлении страной? Они ведь даже между собой не могут договориться, как это надо делать! И что? Вот они исполнят свою мечту и свергнут самодержавие, а дальше что? Будут биться лбами, выясняя, как правильно жить? И что же мужик, перед которым они все дружно готовы пасть на колени? Что будет делать он, пока «радетели» наконец договорятся друг с другом? Ведь не найдя точек соприкосновения, они будут бороться между собой, но уже за власть. Что они оставляют мужику? Уничтожение страны? Гражданскую войну? И такого-то народного счастья они хотят? Хотя, — сыщик понизил голос, — спесь с высшей аристократии я бы сбил. Эти порой безумно раздражают, когда с ними сталкиваешься.

— Совершенно с вами согласен, — улыбнулся Олег и пожал приятелю плечо, успокаивая. — Я бы революционеров все-таки исключать не стал, но сам к ним не пойду, об этом не просите. Мне ближе мои мистики.

— Ох, — вздохнул Сан Саныч и махнул рукой.

Они уже прошли половину пути до Александринской площади, но разойтись должны были немногим раньше, каждый к себе домой. Котов нахмурился, вспоминая, о чем они говорили еще до Обуховской больницы, и хмыкнул.

— А вы, друг мой, так ведь еще и не ответили на вопрос о балерине, — произнес Олег. — С ней поговорили?

— Да, должны были поговорить, — ответил Рыкин, — но я не знаю, что она рассказала. Видите ли, мы разошлись. Тело повезли в покойницкую, господин Антонов отправился к балерине, а я к вам. Так что узнаю только днем. Если вам любопытно, то расскажу.

— Был бы вам весьма признателен, — склонил голову Котов. — Где она живет?

— У нее квартира на Большой Подьяческой…

— В Мариинском танцует? — полюбопытствовал Олег.

— Да, — кивнул Сан Саныч. — А Румпф с женой и братом остановились в Гранд-Отеле на Малой Морской.

Олег задумался, но огласить свои соображения не успел, потому что Рыкин произнес это первым:

— Если Румпф все-таки отправился к родным, то проезжать или проходить он должен был через Мойку, по Синему мосту. Если тело сбросили там, то течением могло отнести к Зеленому, где он и был замечен. Но ведь нужно было время, чтобы сотворить с ним всё это. И тогда самым логичным было бы провести операцию… процедуру, простите, даже не знаю, как это назвать, в квартире балерины. А потом вывезти тело и скинуть в Мойку. Или же его перехватили на выходе от нее. Н-да, прежде нужно узнать, что сказала любовница Румпфа, иначе догадок можно построить превеликое множество.

Котов усмехнулся.

— Тогда операция была проведена после посещения балерины городовым, — заметил Олег. — Он не только общался, но и получил деньги от покойного.

Сан Саныч задержал на собеседнике задумчивый взгляд, а после произнес:

— Или городовой так и не сказал всей правды. Ни за что не поверю, что можно было довести живого человека до такого состояния менее чем за сутки. Тогда, возможно, с Румпфом он не разговаривал, а деньги получил от балерины или еще кого-то, кто был в ее квартире. Да, надо будет заняться связями этой танцовщицы. Ну и допросить городового, разумеется, уже с пристрастием. Надо же! — неожиданно воскликнул сыщик. — Я даже не заметил, как мы дошли!

Котов огляделся и негромко рассмеялся.

— И вправду. За интересной беседой да с хорошим собеседником и дорога короче, — сказал он сыщику. — Сан Саныч, дорогой мой, благодарю сердечно за то, что познакомили меня с таким примечательным случаем, и буду ждать от вас новостей. В свою очередь постараюсь узнать что-нибудь для вас полезное.

— Непременно, Олег Иванович, непременно. Тем более вы в наших общих рассуждениях наталкиваете меня на дельные мысли. Доброй ночи, голубчик.

— Доброй ночи, — склонил голову Котов, и мужчины разошлись каждый в свою сторону.