Ничего, если я зайду?

Он почти видел, как на другом конце провода Фил озадаченно морщит лоб от такого необычного запроса. Но ответ, наконец, пришел.

Конечно.

Грей сел в свою машину и направился на запад, в сторону гор, следуя указаниям GPS. Он не помог Риверу и Филу с переездом, слишком разрываясь между радостью за своих друзей и глубокой, ужасной болью сожаления. Он носил это в себе годами. Он намеревался унести это с собой в могилу. Он все еще мог, несмотря на идиотизм Эйвери.

Но, возможно, пришло время ему это признать. Возможно, если он возложит все это на плечи Фила, это, наконец, поможет Грею забыть об этом.

Старый дом Фила находился в районе загородного клуба. Теперь GPS привел Грея к предгорьям в западной части Денвера. Он старался не нервничать, пока ехал по изрытой колеями грунтовой дороге к крошечному ветхому домику. Припарковавшись, он оглядел простоватое строение. Ему было трудно поверить, что Фил живет здесь. Он бы вообще в это не поверил, если бы перед домом не была припаркована машина Фила.

Фил открыл дверь прежде, чем Грей успел постучать.

– Привет. Заходи.

Домик был не единственной вещью, к которой Грей никак не мог привыкнуть. В течение многих лет Фил одевался слишком нарядно, всегда надевая красивые брюки и рубашку на пуговицах. Спортивные пиджаки и галстуки вместо футболок, которые носили другие парни. Сейчас на нем были джинсы и безразмерная фланелевая рубашка, очевидно, принадлежавшая Риверу. Он подстриг бороду, сделав ее короче, чем когда Грей видел его накануне вечером, но это все равно было шоком после стольких лет, когда он был чисто выбрит.

Грей остановился в дверях. Оттуда ему было видно все, кроме спальни и ванной. В старом доме Фила всегда пахло хлоркой, благодаря его бассейну, но в этом доме пахло сосной и свеженаколотым деревом. В прошлом Фил всегда просил людей разуться у двери. Не то чтобы Грей когда-либо подчинялся. Теперь он не был уверен, должен ли он их разувать или нет. Фил уже отошел в дальний угол комнаты, прислонившись к громоздкому креслу между гостиной и кухней.

– Что случилось? – спросил он.
– Все в порядке?

– Да. Все в порядке.
– Одну стену занимали фотографии в рамках, и Грей подошел поближе, чтобы рассмотреть их. Ему всегда нравились работы Фила. Ему нравилось, что Фил находится по другую сторону объектива, кадрирует снимок, выбирает, на каких предметах сфокусироваться. В этом было что-то чувственное, даже когда его сюжеты были такими обыденными, как утки или деревья.

Грей рассматривал фотографии, чувствуя ту боль в груди, которую он всегда испытывал, когда был рядом с Филом, и желание привлечь к себе его внимание. Фотографии были представлены в произвольном порядке, на одной была изображена стрекоза, на другой - лилия, на нескольких - Ривер, а на нескольких - дедушка Фила.

– Ты не потерял свое видение.

Фил пожал плечами, выглядя смущенным, как всегда, когда Грей рассматривал его фотографии. Возможно, отчасти поэтому Грей так поступил, чтобы заставить Фила поежиться. Садист в нем ничего не мог с собой поделать.

– Папаша часто тебя навещает?

– Мы стараемся привозить его сюда несколько раз в неделю.
– Фил снова улыбнулся. В последнее время он улыбался гораздо чаще.
– Через несколько недель мы поедем с ним во Флориду. На глубоководную рыбалку.

Грей удивленно моргнул.

– Ты издеваешься надо мной. Ты теперь ловишь рыбу?

– О, боже, нет. Я буду фотографировать.
– Его улыбка погасла.
– Это одна из задач, которые ставит перед собой Папаша. Мне показалось, что у нас может что-то получиться, понимаешь?

– Они выпустят его из пансиона на такой долгий срок?

– Ну, на самом деле, это его выбор - оставаться там, так что и уйти тоже его выбор. Кроме того, Ривер - врач. Он не мог бы оказаться в лучших руках.

Грей отвернулся от фотографий и пересек маленькую комнату, чтобы оказаться поближе к Филу. Конечно, Фил сделал шаг назад, но не столько отступил, сколько освободил себе место. У каждого было свое представление о личном пространстве, некоем пузыре, который они предпочитали сохранять вокруг себя в компании других людей. Много лет назад Грей понял, что «пузырь» Фила был намного больше, чем его собственный, особенно учитывая то влияние, которое Фил оказывал на него. На каждый шаг Грея вперед Фил отступал на два шага назад. Фил, вероятно, даже не осознавал этого. Он отступал от всех. Но Грею казалось, что это история всей их дружбы: Грей всегда раздвигал границы Фила, умоляя впустить его, а Фил, не обращая на это внимания, всегда отступал.