Он потрогал нос, несколько раз поморщился, словно кролик.

— Кажется, не сломано.

О Боже.

Я даже не подумала, что могла сломать ему нос!

В моих фантазиях о нашей первой встрече фигурировали совсем другие слова: брутальность, близость, брачные танцы…

Но точно не это.

Я встряхнула головой, наконец соображая, что надо действовать.

— Полотенце!

Я рванула в ванную, схватила пушистое белое полотенце с полки, смочила его водой и вернулась.

Пока он промокал лицо, его взгляд скользнул по квартире.

Просевший футон посреди коробок, выглядевших так, будто пережили наводнение.

По углам мышеловки.

В углу, кажется, дохлый таракан.

А ещё запах…

Смесь сырости, грязных носков и растворителя для краски.

Все освежители воздуха из ближайшего магазина не справлялись.

— Завтра всё будет готово, как мы договаривались, — заявила я твёрдо. — Я, кстати, Рози Форрестер.

Его глаза, с затемнёнными кругами от усталости, сузились, когда он окинул меня взглядом с головы до ног.

— Ты… арендодатель?

Он мог бы и не звучать так удивлённо.

— Да, я знаю, что мы начали не с той ноги, но раз уж ты приехал на день раньше…

— Мой контракт начинается сегодня, — перебил он.

Дилан вытащил телефон и показал мне договор с датами.

— Именно. Семнадцатое — завтра, — парировала я, ликуя.

Он вернулся на главный экран.

Синий фон.

Дата: семнадцатое.

О нет.

Я так увязла в работе в ресторане и подготовке новых картин для лавки, что, похоже, потеряла целый день.

Внезапно Дилан отскочил назад, как будто я была заразной.

— Святой…

Элайза Би обвилась вокруг его лодыжек.

Ей он явно понравился.

— Это не мышь.

— Нет, — я засмеялась и подняла её.

Её голая кожа была прохладной, и она тут же свернулась у меня на руках.

— Это Лиззи. Кто у нас хорошая девочка?

— Это… кошка?

Он передёрнулся.

— У неё тяжёлая судьба.

— Скорее проклятая.

— Мы простим его, Лиззи, — прошептала я, уткнувшись в её носик. — Он просто ударился головой.

Дилан убрал полотенце с лица, снова глядя на меня исподлобья.

— Эта квартира мне не подходит.

В груди вспыхнула паника.

— Почему нет? Ты подписал контракт!

— Под ложным предлогом, что это место… жилое.

— Ты выглядишь точно как твой отец, когда так на меня смотришь.

— Нет, не выгляжу.

Лицо его разгладилось, но сходство с шерифом Сэвиджем всё ещё читалось.

Я срочно пыталась спасти ситуацию.

Опустила Лиззи на пол и указала обеими руками на окно.

— Эта квартира — бриллиант, требующий огранки! Только посмотри на вид!

Правда, окно было настолько мутным, что разглядеть там можно было разве что пятно дождя.

— И… эээ…

Я развернулась к футону.

— А ещё роскошный фут…

— Не надо.

Я продолжила, как будто он ничего не сказал:

— …он. Это два в одном! Одно из величайших изобретений человечества. И новые полотенца.

Мы оба посмотрели на полотенце, в котором он всё ещё держал лицо.

Точнее, я избегала смотреть на красные пятна, а он — нет.

— И, эээ… — я отчаянно искала, за что ещё зацепиться. — Здесь очень тихо по ночам. Вся Главная улица закрывается после десяти вечера, и тогда можно услышать океан.

Я вцепилась в этот последний аргумент и рвано выдохнула:

— Давай я покажу тебе всё.

Он последовал за мной к кухне.

По крайней мере, она выглядела чистой.

В холодильнике даже были свежие молоко, яйца и масло — совершенно необязательно, но я подумала, что это будет приятный жест.

— А это ванная, — я распахнула дверь, показывая два аккуратно сложенных белых махровых полотенца и новые миниатюрные флакончики с туалетными принадлежностями.

Когда я повернулась, чтобы вернуться в гостиную, он кивнул на закрытую дверь рядом с ванной:

— А тут что?

— О, это? — Я сделала широкий, слишком небрежный жест рукой. — Да ничего. Просто запертая комната.

— Вовсе не жутко, — пробормотал он, скептически прищурившись.

Я вспыхнула.

— Там… в основном… краски и холсты.

— Подожди. Ты используешь мою квартиру как склад? Пока я живу здесь?

Я раздражённо указала на футон.

— У тебя есть футон!