Тем более, что в Винтерхейвене было всего три объявления, а два других находились в районе, где жили мои родители.

Единственное, что смущало — коты.

Я ничего не имел против кошек. Но их там много?

Или мебель в котиках?

Или арендодатель та самая «сумасшедшая кошатница», которая вяжет свитера из кошачьей шерсти для своих жильцов?

Рози: Квартира над «Шиком Аляски». Оставлю заднюю дверь открытой, так что просто поднимайся, когда приедешь.

Я обошёл здание сзади, с облегчением покидая главную улицу.

Зашёл внутрь.

Студия была заполнена наполовину законченными картинами в синих, зелёных и коричневых тонах.

Я чувствовал себя так, словно заглядывал в чей-то шкаф, пока пробирался мимо холстов к лестнице слева.

На верхней площадке было две двери.

Та, что с кривым металлическим номером «2», была приоткрыта, и из-за неё доносился женский голос.

— Так, слушай сюда, — голос звучал слегка запыхавшимся.

Я подошёл ближе.

— Во-первых, ты сейчас выйдешь через эту дверь.

Топот, словно кто-то неуверенно шаркал ногами.

— Во-вторых, ты спустишься вниз по лестнице. Никаких попыток трогать мои вещи в студии!

Громкий шум, как будто что-то тяжёлое рухнуло на пол.

— И, наконец, ты покинешь мою лавку, и я не хочу тебя больше видеть. Чёрт! — воскликнула она.

Я не собирался ввязываться ни в какую драму, но точно не собирался стоять и смотреть, как кто-то отказывается уходить из её квартиры, несмотря на её явные требования.

Я был большим и внушительным. И определённо не боялся этим воспользоваться, когда это было необходимо.

Я толкнул дверь пошире…

Передо мной предстала молодая женщина, державшая метлу как бейсбольную биту.

На её ногах были пушистые носки, и она скользила по полу, пытаясь добраться до кухонного стола, по которому мчались два существа.

— Стой, Лиззи! Не ешь его! Беги, мышь! Будь свободной!

Она сделала широкий замах метлой, словно отбивала мяч в решающий момент игры, и в тот момент, когда истошно пищащая мышь пронеслась мимо меня, словно сдувающийся воздушный шарик, метла с громким треском врезалась мне прямо в лицо.

Глава 7

Рози

Дилан, чёртов, Сэвидж стоял в дверях, зажав нос ладонью.

Он был выше, чем я представляла. По крайней мере, на 15 сантиметров выше меня. И выглядел он не таким злым, как я ожидала — хотя это мог быть просто шок.

Всё-таки я только что ударила его в лицо.

Но он сам выскочил из ниоткуда!

— Ты не должен был приехать до завтра, — заявила я, скрестив руки на груди.

— Нет, сегодня.

Красная струйка стекала по его пальцам, но он всё ещё стоял, как статуя, глядя на меня с полуприкрытыми глазами.

Мозг дал сбой.

— Ты… у тебя кровотечение?

Мой голос взлетел до оперных нот, где уже ломается стекло и воют собаки.

Я не выносила вида крови.

Вида, запаха, разговоров о ней, даже мысли о том, что она существует прямо под моей кожей, вызывали у меня неприятные ощущения.

Я развернулась.

— Я принесу полотенце!

Повернулась снова.

— Нет, я же только что разложила новые полотенца… Кровь на них нельзя.

Живот скрутило.

— Бумажные полотенца!

Опять развернулась.

— Но ты капаешь на пол! — фу, фу, фу! — А бумажные полотенца внизу…

Вновь обернулась, но пришлось опереться на стену возле картины с белоголовым орланом — кружиться на пустой желудок было плохой идеей.

Глубокий вдох.

Ты не вампир, мозг. Кровь не пахнет.

— Я жалею о каждом решении, которое привело меня к этому моменту.

— Я тоже, — пробормотал Дилан.

Мы уставились друг на друга.

Он держал футболку у лица, скрывая кровь, а я цеплялась за стену, будто она была моим личным рыцарем в сияющих доспехах.

Кто вообще нуждается в мужчинах, когда есть штукатурка и краска?

— Извини, я не очень… — я прикрыла рот ладонью.

Нужен срочно отвлекающий манёвр.

Я перевела взгляд на его… пресс.

Твёрдые мышцы, рельефные, как горные хребты за окном.

Ох, мама.

— Да, это очевидно, — пробурчал он, опуская футболку.

И тут же обнажилась снова… кровь.