— Теперь ты ничего не сделаешь! Ты УЖЕ проиграл! Пожиратель миров придёт, и ты подохнешь, а я буду править!

— Тебе пообещали власть? Какой же ты наивный, Киреев.

— Не смей называть меня так! Моё имя — Сатарион! — рычит он, усиливая натиск.

Его броня вспыхивает фиолетовым. Тот же оттенок, что и у маяка Пожирателя. Я уже вонзил в неё астральные струны и вытягиваю силу, но такое чувство, что в доспехе врага просто бездонное количество энергии.

Надо же, а он и правда, стал сильнее.

Но не сильнее меня, конечно же.

— Пожиратель миров уже дал мне власть! Я — совершенство! — вопит монстр, продолжая атаковать.

— Точно. Ты совершенный выродок, предавший всё человечество, — соглашаюсь я.

Наполняю меч астральной энергией и наношу ответный удар. Киреев блокирует его саблями — на это я и рассчитывал. Мгновения хватает, чтобы опутать клинки струнами. Раздаётся треск, и враг оказывается безоружным.

Сатарион разрывает дистанцию, отбрасывая обломки сабель. Усмехаясь, он создаёт заклинание. Зная мою силу, поступает очень хитро — строит заклинание под защитой своей брони, не давая мне его прервать.

Печать Пожирателя взрывается болью. Киреев смеётся, сжимая руку в кулак. Такое чувство, будто он при этом сжимает мою душу.

Надо же. Он подготовился к схватке и придумал кое-что именно против меня. Каким-то образом он ухитрился повлиять на мою печать… Не слишком удивительно, учитывая, что князь-монстр служит Пожирателю миров, который эту печать создал.

Только это всё равно ему не поможет.

— Ты как жил слабаком, так им остался, — усмехаюсь я, вонзая в броню противника больше астральных струн.

— Не смей так говорить обо мне! Ты… не сможешь! — рычит он, но в его голосе слышатся отголоски страха.

— Уже смог, — отвечаю я.

Запускаю астральные струны прямо в трещину, которую только что создал. Его броня мерцает и начинает слабеть. Сатарион развеивает заклинание и отступает на шаг. Все силы он вынужден пустить на то, чтобы подпитать магический доспех.

— Ты проиграл, Киреев. Даже с новым именем, — говорю я, поднимая меч.

— Мы ещё увидимся, Зверев! Пожиратель уже близко! — выкрикивает князь-монстр напоследок.

Его тело растворяется в фиолетовой вспышке. Такое чувство, будто он превратился в сгусток чистого Хаоса.

Сатарион исчезает, оставляя после себя лишь дым и запах гари. Печать на душе успокаивается, но я знаю, это ненадолго.

Интересно, как бывший князь вообще сумел обрести новую плоть? Ставлю что угодно, здесь не обошлось без того монстра с серебряной кожей, которого я видел на месте ритуала. Я почувствовал в нём внушительную силу — правда, в бою он не смог её проявить, но сила может быть направлена не только на сражения.

Этот серебряный наверняка прислужник Пожирателя миров и вполне мог перенести душу Киреева в новое тело.

Оглядываюсь и вижу, что бой постепенно стихает. Буреборцы оттеснили монстров к окраине базы и теперь добивают.

— Андрей! Ты в порядке?! — кричит с крыши Фёдор Витальевич.

Показываю большой палец и спрашиваю:

— А вы?

— Дмитрий ранен! Пока ты дрался с этой тварью, на нас напала целая туча гарпий.

— Целители есть? — спрашиваю я.

— Не знаю! Мы не смогли пробиться к госпиталю. Надеюсь, кто-нибудь выжил, — качая головой, отвечает Коршунов.

— Пойду проверю! — срываясь с места, выкрикиваю я.

Госпиталь недалеко, и да, здание наполовину разрушено, а вокруг него — горы мёртвых монстров. Как только подхожу, из-за угла появляется не кто иной, как Даша Зайцева. Её комбинезон порван и покрыт кровью.

При виде меня Зая округляет глаза и бросается навстречу.

— Андрей! Я так рада тебя видеть!

— Я тебя тоже. Где остальные целители? — спрашиваю я.

— Многие погибли. Мы только-только отбились от монстров, которые ворвались внутрь. Капитан Громова до последнего защищала раненых… — Дарья всхлипывает.

— Она погибла?

— Нет, она сильно ранена. Мы не смогли вылечить её, только стабилизировали состояние.

— Понятно. Отправляйся на крышу командного здания, Дмитрию Сергеевичу нужна помощь. Для Татьяны Фёдоровны я пришлю своих целителей, — отвечаю я и берусь за рацию.

Зайцева кивает и бегом отправляется к командорам. Я вызываю своих целителей и убеждаюсь, что рядом с госпиталем больше нет врагов.

Когда возвращаюсь на плац, Коршунов уже внизу. Он потрясённо оглядывается по сторонам. Из раны на щеке сочится кровь и капает с подбородка, но верховный не обращает внимания.