– Мелкий, Шейли расслабилась. Бери ее спереди, - вполне ожидаемо раздался голос Сокола. Вуайерист железный! Но Шейла не хочет напрягаться из-за этого стального извращенца. Ей сейчас так хорошо…

– Сокол Солнца, капитан распорядилась не исполнять ваши распоряжения, - спокойно ответил раптору Найрэ. Молодец, малец! Наконец-то научился не обращать внимание на поддевки Сокола! Но сейчас была не поддевка…

– Найрэ, в этот раз делай так, как говорит Сокол. Мое предложение в силе, и я хочу, чтобы ты проявил инициативу, - не открывая глаз, голосом улыбнулась юнцу Шейла: пальцы юнги продолжали танцевать вдоль позвоночника драконессы, делая той фантастически приятно.

Судя по секундной заминки в этом танце, юнга ненадолго задумался, и принял решение.

– Отодвинь стул. Да, вместе с ней. Ты же самец! Ты почти в полтора раза крупнее нее, - с огромным удовольствием Сокол (он-то все видит!) принялся за исполнение роли инструктора. Говнюк первого класса. Железный.

Руки Найрэ соскользнули с шеи Шейлы, и переместились на спинку стула (рядом с боковыми вырезами для крыльев). После чего, судя по сопению юноши, дракончик поднапрягся, и Шейла вместе со стулом сдвинулась назад. Драконесса улыбнулась уже губами: какой же забавный этот юный Корви! Но глаза не открыла.

– Так, хорошо, теперь пространства должно хватить, - одобрил случившееся Сокол, и продолжил руководить чешуйчатыми любовниками, - А сейчас обходишь, становишься перед ней, и начинаешь вводить. Прелюдия не нужна: моя капитан и так уже настолько мокрая, что на сиденье накапала.

Улыбка Шейлы стала еще шире: это было правдой. Еще когда читала пиратские выдержки, она возбудилась от собственных замыслов на Найрэ и движений его рук по ее крыльям и плечам. А уж когда юноша начал мять ей шею… немного потеряла контроль над собой. О чем не жалела и в чем не раскаивалась. Да и контроль возвращать не хотела – пусть пока главным побудет самец.

Судя по сопению, Найрэ внял совету корабля, и, обойдя стул, принялся поудобнее устраиваться над Шейлой. Это драконессу развеселило еще больше… И тут ее нос лизнул влажный язык. Шейла от неожиданности резко выдохнула, и, поняв то, куда ведет ее Найрэ, чуть подалась вперед и раскрыла рот.

Тут же ее губы оказались накрыты губами Найрэ, а зубов слегка коснулись его зубы, открывая безопасный взаимный проход для языков любовников. Впрочем, Шейла не стала впускать в себя язык юноши, как и сама не попыталась войти на его территорию – хотелось оставаться в розовой расслабленности тела и духа. Драконесса разомкнула поцелуй.

– Не нужно. Просто, войди в меня, - открыв глаза, Шейла ласково пожурила нависающего над ней молодого самца.

Тот несмело улыбнулся, и встал на колени, отчего его голова стала вровень с головой драконессы. А потом, направляя себя одной рукой, а второй опираясь на подлокотник стула, чуть привстал и подался вперед, тем входя в Шейлу. Драконесса закусила губу: было приятно – дракончик вошел в нее только чуть-чуть, лишь немногим раздвинув и раздразнив. Юнец же, освободив одну руку, ухватился ею за второй подлокотник, и теперь, имея две относительно надежные точки опоры, двинул тазом вперед. Шейла охнула от приятного прилива самцовости внутрь собственного тела, тепло и нежно раздвигающей ее изнутри. Найрэ же осторожно подался назад, оставляя после себя томную пустоту внутри драконессы, что ее лоно тут же смыкало в довольном ожидании следующего движения самца.

– Вот это мои драконы!
– довольно прокомментировал происходящее Сокол, и тут же самодовольно благословил свою капитана и ее юного любовника, - Ебститесь! Благословляю ваши лоно и семенники: зачинайте, беременейте и рожайте. Во славу Пламени!

– Сокол, да пошел ты! Только хотела с дракончиком отдохнуть, - Шейла весело отмахнулась от корабля-пошляка, и тут же, схватив Найрэ за сжатые на подлокотниках кисти, прянула своим тазом навстречу его промежности, тем с удовольствием насадив себя на стержень самца. Лень и расслабленность, вызванные массажем, прошли, и теперь Шейла горела энергией. Которую куда-то нужно было растратить. Так почему бы этому «куда-то» и не быть продолжением рода? Даже если жаждущей любви драконессе была подшита капсула с препаратом, гарантирующая (ну, почти гарантирующая) ее временную стерильность?

Сокол похабно хрюкнул. Найрэ удивленно выдохнул, и, отпустив подлокотники, подхватил Шейлу под зад, и поднял со стула (не снимая, однако, со своего дворянского достоинства). А сама драконесса, довольно фыркнув, сомкнула руки на спине юнги, и позволила себе опуститься по его мужскому естеству до самого естества основания. Чем снова вызвала удивленный выдох дракона. И оказалась прислонена к стене собственной каюты. Видимо, Найрэ в себе героических сил не чувствовал. Или, что вероятнее, и это в клане Корви было зарегулировано вплоть до разрешенных поз.

Но продолжать размышлять и дальше у Шейлы не вышло: Найрэ, используя любовницу как точку опоры, с довольным рычанием вошел в самку. У драконессы приятно «поплыли» сначала промежность с животом, а потом и голова: мужской стержень ходил внутри нее с юношеским задором и энергией, даря желание отвечать с не меньшим энтузиазмом. Чем Шейла и занялась, помогая юнцу насаживать и снова освобождать себя, по ходу дела довольно постанывая и пытаясь как можно сильнее сжать любовника в объятиях.

Все это, конечно же, похабно комментировали Сокол и Летящий. Но для двух драконов развязные слова кораблей слились в простой фон для их совокупления.