– Не удивительно.

Его величество поворачивает голову и смотрит на меня изумленно.

– Скажи мне, Анна, почему из всех женщин я выбираю тех, которые меня презирают?

– Потому что вы не даете им и шанса полюбить вас, – говорю я с горечью и быстро выхожу из комнаты.

В коридоре дожидается лорд Лангрин, но я не могу больше держать лицо. Меня покидают последние силы, и я горько рыдаю, прижимаясь спиной к двери. Гвардейцы и командир моей стражи не смеют прервать эту истерику и лишь делают вид, что ничего не происходит.

Платье, усыпанное камнями, высокие перчатки и тиара – это атрибуты настоящей принцессы.

Я оглядываю себя в зеркало. Едва только рассвело, комнату заливает розоватый свет осеннего солнца, но я уже полностью одета. В церемонию входит обязательная утренняя молитва. Магистр Ордена уже дожидается меня у дворцового храма, куда я должна поспешить со своей свитой. Я бледна, этого не скрывает даже косметика.

В душе полный раздрай. Не думала, что окажусь из числа женщин, что выносят мужчинам мозги. Даже смешно. И, подумаешь, препятствием нашим чувствам стали мои тараканы. Это те, что шепчут ночами голосом Мэри Уолстонкрафт: «Ты имеешь право!» (Мэри Уолстонкрафт – британская писательница, опубликовавшая в 1972 году труд о правах женщин).

Я родилась в Советском Союзе, товарищи. Я училась в девяностых. Я помню суп из кубиков, кассетные магнитофоны и проводные телефоны. Я пережила коронавирус и самоизоляцию. Меня ничем не напугать.

Император?

Ну, ладно – чувств к нему я боюсь. Немного.

Проклятье…

Нейтан Орлей в своей черной сутане ждет меня в храме, словно инквизитор ведьму, готовую взойти на костер. Его ледяной взгляд встречается с моим, а на тонких бледных губах магистра возникает подобие зловещей улыбки.

Он передает мне три ленточки с металлическими пластинами. Я должна дать три клятвы богам.

Ленточки передаются через лорда Лангрина, которому поручено не отходить от меня ни на шаг. Он буквально сканирует ритуальные предметы, а лишь затем отдает мне. Я вешаю их на алтарь, невольно желая, наконец, обрести свое счастье.

Нейтан молится, я слышу его тихий шепот. Затем он говорит мне:

– Вы попали сюда в тяжелое для Эсмара время, ваше высочество. Ваши новаторские идеи не должны влиять на ход вещей.

Они уже влияют.

И они не принадлежат ордену.

Как и я сама.

Коронация императоров Эсмара традиционно проходит в храме Трех богов, выстроенном на востоке столицы. Мы едем туда целой процессией. Вереница экипажей со всеми моими фрейлинами тянется на сотни метров. В храм стекаются вассалы императора, знать и все именитые рода Эсмара.

Вопреки всем правилам со мной вместо статс-дамы едет моя личная служанка. Софи сегодня без чепца, в новеньком красивой платье. Ее волосы отрасли и умелые руки мастеров уложили их в причудливую прическу, снабдив цветами. Она потрясающе хороша. Но все так же невозмутима – преспокойно глядит в окно, не смущаясь общества первых лиц и магистра.

– Ваше высочество, что за милая леди рядом с вами? – игриво спрашивает лорд Лангрин, поглядывая на Софи.

– Это моя близкая подруга, – говорю я.

И плевать, что она имеет статус служанки. У меня теперь много имений, могу подарить ей одно, сделав ее хозяйкой целого состояния.

Софи озадаченно смотрит в мою сторону, а затем улыбается. Она неразговорчивая, но такая преданная и добрая. Она заслуживает свой кусочек счастья.

Когда мы оказываемся в храме, мне надлежит занять свое место рядом с троном, на котором должен восседать император. Моя роль маленькая – всего лишь преклонить перед мужем голову и поклясться быть ему верной супругой и опорой его правления, но распорядитель неожиданно указывает мне на место среди императорских вассалов. Софи и вовсе не допускают до внутреннего помещения храма, где пройдет церемония. Я оставляю ее среди фрейлин, которые весело щебечут, дожидаясь в большом зале с другими гостями, которым положено лишь чествовать императора. Когда я появляюсь в своем ослепительном наряде, они кланяются, шепчутся и расступаются.

Софи выглядит среди них словно цветок ириса среди роз. Она задумчиво поглядывает на бокалы с вином, которые берут гости, будто это что-то ей недоступное. Я с улыбкой тянусь за таким бокалом, а затем передаю Софи.

– Пробуй.

И она делает робкий глоток.

– Кислятина, ваше высочество.

Я заливисто смеюсь. Не ожидала от нее ничего другого.

– Ваше высочество, – из стана фрейлин выступает леди Фант.

Кажется, она слегка пьяна. Кончик ее носа красный, а взгляд разнузданно-злой.

Мне уже пора возвращаться в церемониальный зал, и я не хочу тратить время на разговор с Элен, поэтому делаю шаг в сторону. Фрейлина же поддается следом, пошатывается и выплескивает мне на платье содержимое бокала. Как бы нечаянно. Красное вино безобразным пятном уродует настоящее произведение искусства, выполненное из голубого атласа и драгоценных камней. Я не успеваю вскрикнуть, лишь затаиваю дыхание.

– Гадина, – в сердцах говорит Софи, и от души плещет в лицо Элен вино из своего бокала, попадая на платья стоящих вблизи дам.