— Не надо, — прервал я ее. — Не упоминай ее в нашей постели, Рейв.

Она смотрит на меня с такой печалью в глазах.

— Момент откровенности? Эта кровать не похожа на нашу. Каждую ночь мне кажется, что я сплю в ее постели.

Рейвен отворачивается от меня, но я наклоняюсь к ней и заставляю ее повернуться ко мне лицом.

— Тогда мы выкинем всю эту чертову кровать, Рейвен. — Ее глаза расширяются, и я нежно глажу ее по щеке. — Давай просто закажем новую.

Она кивает и нерешительно тянется к воротнику моей пижамы.

— Может, тогда и это выбросим?

Я в замешательстве опускаю взгляд. Это обычная синяя клетчатая пижама.

— Я знаю, что у Ханны и у тебя одинаковые пижамы, и, может быть, это мелочно и незрело, но я…

Я сажусь в кровати и подтягиваю ее к себе, пока мы оба не оказываемся на коленях.

— Тогда сними это, жена.

Простыни сбиваются вокруг ее талии, и она поднимает дрожащую руку к моей груди. Ее глаза встречаются с моими, и она на мгновение замирает, прежде чем расстегнуть верхнюю пуговицу. Я наблюдаю за ее прекрасным лицом, когда все больше и больше моей груди оказывается на виду, отмечая, как она краснеет, как учащается ее дыхание. Она расстегивает последнюю пуговицу, позволяя ей распахнуться, и берется за воротнички.

Рейвен смотрит на меня, ее взгляд пылает, когда она снимает рубашку с моих плеч, ее пальцы двигаются медленно, не торопясь, позволяя им пройтись по моей коже, пока моя грудь не остается обнаженной.

Я приподнимаю бедра и наклоняю голову, провоцируя ее. Рейвен колеблется, и я беру ее руки и кладу их на верхнюю часть моих брюк.

— Ты сказала, что хочешь снять их, детка. Так сними все.

Она прикусывает губу и загибает пальцы вокруг пояса, а затем медленно тянет их вниз.

Ее дыхание сбивается, когда она обнажает V-образные линии на моем животе, и я ничего не могу поделать с тем, как твердеет мой член. Ее руки на мне, когда на ее лице такой великолепный румянец, а губы слегка приоткрыты. Блять.

Она стягивает мои брюки до бедер, и я ухмыляюсь ей.

— Хорошая девочка, — шепчу я, и она поднимает на меня взгляд, в ее глазах явное желание. Именно так она смотрела на меня в ту ночь, когда я держал ее у себя на коленях, и с тех пор ее выражение преследует мои сны.

Я улыбаюсь про себя, снимая штаны, оставаясь в одних трусах-боксерах, и моя эрекция очевидна. Рейвен смотрит на нее и посасывает нижнюю губу, ее твердые соски выдают ее желание.

— Я всегда ненавидел спать в пижаме, — признаюсь я, мой голос звучит мягко, как будто я подсознательно боюсь нарушить момент. — Я просто не хотел причинять тебе неудобства, будучи полуголым.

Она качает головой и снова поднимает глаза на меня.

— Мне совсем не неудобно. Я постоянно вижу мужчин-моделей, практически без одежды, помнишь?

Меня охватывает раздражение при мысли о том, что она снимается в интимной обстановке с другими мужчинами. Мне нужно найти способ заставить ее перейти в мою компанию. Ее менеджеру я тоже не доверяю. Похоже, Рейвен не понимает, насколько она красива. Она словно разделяет свою модельную внешность и истинную сущность, и почему-то ей кажется, что последней не хватает. Я никогда не понимал, почему, но я твердо решил это исправить.

— О, я помню, — говорю я ей, мой голос резок. Я наклоняюсь и аккуратно заправляю прядь ей за ухо. — Напомни мне ту недавнюю рекламу по продаже нижнего белья, которую ты проводила… там было что-то вроде этого, не так ли?

Я притягиваю ее к себе и запускаю одну руку в ее волосы, а затем откидываю ее голову назад, чтобы обнажить шею. Она задыхается, когда я опускаю губы к ее уху, и мои зубы касаются мочки уха.

— Вот так ты позировала с Томом Фостером, не так ли? Скажи мне, любовь моя, был ли он таким же твердым, как я, когда держал тебя вот так?

Я целую ее шею, мои зубы на мгновение касаются ее кожи, прежде чем я присасываюсь, оставляя небольшой след. Дыхание Рейвен сбивается, а то, как она прижимается грудью к моей, приводит меня в бешенство. Ее руки пробираются сквозь мои волосы и крепко сжимают их.

— Нет, — говорит она, ее голос слишком чертовски манящий. — Он очень профессионален. Съемки не такие интимные, как кажутся, обещаю. Вокруг так много людей, и мы очень быстро переходим из одной позы в другую.

Я перемещаю свои губы к ее горлу и целую ее там.

— Хорошо, — говорю я ей. — Хорошо для него. Значит, еще один день он будет вырабатывать углекислый газ.

Она хихикает, и этот звук доносится прямо до моего сердца, наполняя меня тоской, которая гораздо глубже, чем физическая потребность в ней.

— Я и не подозревала, что ты такой собственник, — шепчет она.

Я отстраняюсь, чтобы посмотреть на нее, и провожу пальцами по ее коже головы, захватывая все больше ее волос, в то время как моя хватка на ее талии становится все крепче.