– Скоро узнаешь, когда в наручниках окажешься.

– Амир, не неси чушь! Мать не могут арестовать за то, что она со своим ребенком хочет быть! Я переживаю за Юрочку. В той клинике его калечили. Едва не убили! Теперь он со мной. А ты… - делает паузу. – Ты, дорогой муженек выбирай, либо ты возвращаешься в семью, заканчиваешь свои похождения налево. Мы вместе уезжаем за границу. Либо… прощаешься с сыном навсегда. Поверь, один неверный шаг против нашей семьи и… Юрия ты больше никогда не увидишь, - заявляет язвительно, уверенная, что все козыри у нее в руках.

– Тая, ты понимаешь, что наш сын после операции? Ему нужен правильный уход. Своими нездоровыми играми, ты можешь нанести его здоровью непоправимый вред, - Амир говорит медленно, проговаривая каждую букву, тщательно пряча свой гнев.

– Ты преувеличиваешь – это первое. А второе, я мать и знаю, как смотреть за ребенком.

Тут меня едва не прорывает выхватить трубку и высказать этой полоумной курице все, что я думаю в этот момент.

Как же она бесит. Дико. Невыносимо.

Как Амир мог терпеть ее столько лет?

– Я готов все спокойно обсудить. Просто скажи мне, где Юра. Я хочу убедиться, что с ним все хорошо.

– А со мной все ли хорошо? Почему ты никогда не говоришь, как виноват во всем, что со мной случилось? Юрка… он бегать будет, у него жизнь впереди. А что у меня инвалидки есть кроме тебя? – она начинает истошно вопить и рыдать.

Я врач, а у меня нет никаких желаний, кроме как грубо заткнуть ей рот. Еще бы придушить не помешало.

Егор в это время кому-то пишет.

– Тай, а это повод подвергать жизни людей опасности?

– Какой опасности! Какие люди! Не заговаривай мне зубы! – продолжает свою истерику.

– Твой отец поджег клинику. Это он сделал. Я знаю.

– Ничего не знаю! Нет! Я просто забрала сына! Я мать! Я имею право! – вопит, как плохо запрограммированный робот.

– Где ты сейчас? Я приеду, и мы все обсудим. Ты же хотела меня видеть.

– Ага, так я тебе и поверила. Ты за Юрку переживаешь! А фиг тебе. Пока не докажешь свою преданность, сына ты не увидишь, - на шее Амира вздуваются вены, рука, сжимающая телефон подрагивает. Он на пределе.

Подхожу и глажу его по плечу. Пытаюсь успокоить. Срываться нельзя.

Это помогает. Он делает несколько вдохов. И лишь потом произносит:

– Как ты себе это представляешь, Тая?

– А ты выбери, кто тебе важнее, твой недоносок от Милки, или Юрик! Приведи их к моему папе. Сам. Тогда я поверю. И Милку и ее пацана.

У меня глаза на лоб лезут. Амир отодвигает телефон от уха и беззвучно матерится.

– А ты думал, все просто будет, да? Лапши мне на уши навешаешь, а я поверю? Неа, дорогой муженек, за свои ошибки ты будешь дорого платить. Или не плати… а Юрку ты не увидишь, - продолжает нести ахинею.

– Тай, мы можем встретиться и все обговорить? Ты где сейчас у нас дома? Я хочу тебя увидеть.

– Ни меня, ни Юрку не увидишь, пока не выполнишь условия. Папа ждет их! – истерично выкрикивает и отключает вызов.

Амир садится на стул и обхватывает голову руками.

– Трешак подъехал. У нее точно с ногами проблема, не с головой? – Егор тоже ошарашен.

– Голова там давно… - машу рукой.

– Бесячая бабища, - не унимается Егор. Смотрит в свой телефон. – Ее геолокация у меня есть. Но не факт, что вместе с ней Юрий.

– Скорее нет, чем да. Она не будет с ребенком сидеть, - говорит Амир, поднимаясь с кресла. – Но съездить к ней надо. Попробую из нее выбить инфу при личной встрече.

– Это может быть опасно, - глотаю горький ком.

– А какой вариант, Мил?
– вздыхает.

Мой телефон звонит. Номер незнакомый.

Егор тут же вносит его в свой телефон и только после этого принимаю вызов.

– Милана Алексеевна, доброго дня!
– доносится бодрый голос Фролова.

– Остап, не буду врать, что рада вас слышать.

– Фу, как не вежливо. А мне вот интересно, на что вы готовы, ради близких людей? – от его вопроса все опускается внутри.

– О чем вы?

– Насколько вам дорог профессор Евсеев? А его жена? Или ну их? Старики ведь достаточно прожили, - издает мерзкий смешок.

– Не трогайте профессора! Он тут не при чем! – страх проходится омерзительной волной по телу.

– Нууу… мы можем лично встретиться и все обсудить один на один. Вы красивая женщина, Милана Алексеевна, думаю, примените все свои таланты, чтобы меня переубедить…