Шрифт:
– Попробую, Егорка, еще как. Но тебе уже по барабану будет. Тебе я мозги порохом быстренько прочищу, - Фролов размахивает пистолетом. За его спиной прихвостни, штук пять, если зрение меня не подводит.
– Ты слишком рано возомнил себя всесильным, - Егор пытается взять себя в руки. – Но и на тебя управа найдется. Прилетит, откуда не ждешь.
– От тебя чтоль? – делает шаг к нам. – Но можно сказать, тебе повезло. Бабенка с сынком твоим пусть малехо поживут. И меня первым делом сочная Милка. Да, Амирка? – в глазах немного проясняется, вижу, как Остап мне подмигивает.
Молчу. Не даю ему сожрать свои эмоции. Пытаюсь развязать руки. Бок все сильнее болит, чувствую, как кровь из меня вытекает, а вместе с ней и силы.
– Я тебя понимаю, что там моя Тайка… кусок бревна тупого. А вот Милка… та с годами как дорогое вино, только лучше стала, - мерзко облизывается. – Тут у нас с тобой Амирка вкусы совпали полностью. Папашу еще твоего добью. Нафиг ему мучаться дальше, - хмыкает. – Но и ты этого всего не увидишь. Слишком накосячил, так что приговор приведу в исполнение немедленно. Да и времени у меня нет рассусоливать с вами, - Фролов целится мне в голову.
Смотрю в дуло…
Неужели конец?
Перед глазами кадры моей жизни… А не было жизни, есть только Милана и Константин их образы вижу.
Не боюсь смотреть в глаза смерти, боюсь больше их не увидеть.
Скрежет металла отвлекает Фролова. Он оборачивается.
– Пап, - доносится глухое.
Остап кивает своим прихвостням. Дверь открывают и в помещение входит Тая. Дверь тут же закрывают.
– Не надо. Ты же обещал, - пищит тоненьким голоском и переминается с ноги на ногу.
Ходит?
Не сразу соображаю, что вижу ее на своих двух.
– Ты ходишь? – выдавливаю из себя потрясенно.
– Амир, так получилось! Просто… я все потом тебе объясню, - несет кукую-то бессмыслицу.
– Получилось? Сколько лет, Тай?
– Та уже много лет на своих двух бегает, - Фролов хлопает дочь по плечу. – Че пришла полюбоваться, как я бошку твоему муженьку продырявлю? Готова стать вдовой, а, Тайка? – он явно доволен собой.
– Пап, нет! – она складывает руки в молитвенном жесте, - Я его люблю!
– Обалдеть, какая любовь, - мотаю головой. Я все еще в себя не могу прийти. Даже боль отступает, от такой новости.
Пока я мучился угрызениями совести, тащил на себе ее… она могла ходить, но продолжала просиживать свою жизнь в кресле?
Как это может в мозгу уложиться?
У меня никак.
– Амир, я все тебе объясню! Я так боялась тебя потерять! – обливается слезами.
– Неа, Тайка уже не объяснишь, - хохочет Фролов. Снова направляется к нам с Егором, наставляет пистолет.
Целится и все приближается. Я смотрю в дуло.
– Пощады не хошь попросить? Вдруг пожалею? – в глазах Остапа триумф и победа.
Нет. Пощады я не попрошу. Но и сделать ничего не могу. Хочу спасти Егора, он не должен пострадать. Он вообще просто помогал. Не может его жизнь так оборваться.
А если меня не станет, кто защитит Милу и Костю?!
Не может Фролов вот так победить.
Замечаю какое-то движение сзади Фролова. Перевожу взгляд с дула на него. Глаза Остапа наливаются кровью. В них мелькает недоумение.
Пистолет падает из его пальцев. Он охает.
За его спиной стоит Тая с окровавленным ножом. Она снова и снова вонзает нож с пину своего отца.
– Амир будет жить! Слышишь! Будет! – кричит. – А я не тупое бревно! Я человек! – ее трясет, глаза расширены, рот искривлен, из глаз потоком слезы.
– Тайка… дочь… Не верю! – Фролов покачивается, как в замедленной съемке оседает на пол и при этом расширенными глазами смотрит на дочь. – Как ты могла… мне в спину… предала…
Глава 67
– Амир прости! Папа… - Тая сжимает в руке окровавленный нож, смотрит на него. – Я не могла допустить… ты хотел убить Амира. Ты меня не любил… никогда, - мотает головой, кусает губы, так что на них выступают капли крови.
Фролов валяется на полу и хрипит.
– Тай, посмотри на меня, нам нужна помощь, - пытаюсь говорить спокойно, чтобы не спровоцировать ее. От нее в таком состоянии можно ждать чего угодно.
– Нужна, - поднимает голову, взгляд рассеянный, не может сфокусироваться на моем лице. – Тебя надо спрятать, чтобы нас не разлучили. Как можно дальше спрятать…