Там ничего не было.

Кабина была сделана из цельного дерева с трех сторон, с занавеской на четвертой, обращенной ко всем. Внутри не было ничего, кроме полки для маркировки бюллетеня.

— Хорошо, — сказал я наконец, обходя тело на полу. Эйприл прикрыла его дополнительным куском черной занавески, но даже это не помешало миссис Моргано впасть в истерику. — Тебе лучше отвести ее в мою машину, — сказал я Эйприл, — пока она не успокоится. Дождь уже прекратился.

Эйприл помогла женщине подняться на ноги, и шериф Ленс протянул руку помощи.

— Эйприл, — сказал я, отозвав ее в сторону. — Осторожно осмотри ее платье и убедись, что у нее нет при себе ножа.

— Ты думаешь?

— Нет! Но мы должны охватить все.

После того, как они ушли, я сказал остальным:

— Мы должны обыскать каждый дюйм этого места в поисках ножа, которым его убили. Мы не узнаем, кто или как, пока не найдем этот нож.

— Это парикмахерская, — напомнил нам Уилл Уитни. — Здесь полно бритв, ножниц и тому подобного. Я не смог бы работать без них.

Я согласился.

— Но я не думаю, чтобы у них было бы достаточно широкое лезвие, чтобы нанести такую рану. Давайте поищем.

Мы обыскивали помещение в течение двадцати минут, выдвигая каждый ящик, измеряя ширину каждого остроконечного инструмента, который смогли найти. Мы обыскали друг друга и обыскали труп. Мы даже заглянули в корзину, куда Уитни бросал свои использованные полотенца после бритья клиентов, но никакого оружия, спрятанного среди этого белья, не было.

Тем временем избиратели снова прибывали, теперь, когда дождь прекратился. Нам пришлось заставить их ждать снаружи, по крайней мере, до тех пор, пока тело не уберут, но новость о смерти кандидата вскоре распространилась по городу. Раздался звонок от мэра, еще один — от окружного избирательного комиссара, и какое-то время телефонный звонок звучал как нестройный гимн на заднем плане.

— Он, должно быть, покончил с собой, — объявил в какой-то момент шериф Ленс. — Рядом с ним никого не было.

— Если бы он это сделал, ему пришлось бы уколоть себя этим карандашом, — сказал я. — Это самая острая вещь, которая была у него при себе. Кроме того, вряд ли он покончил бы с собой в тот день, когда его могли избрать шерифом. Он вошел в эту кабинку не как человек в состоянии депрессии.

— Хорошо, — согласился шериф, — но тогда как кто-то смог подобраться достаточно близко, чтобы ударить его ножом? Мы все были здесь — Уилл Уитни со своим клиентом, миссис Моргано и Ида за их столиком, ты, я и Эйприл перед стендом, а еще фотограф ждал, чтобы его сфотографировать. Никто из нас и близко не подходил к кабинке.

— Ножи еще можно бросать, — указал я, — хотя мне непонятно, как брошенный нож мог остаться невидимым для всех нас.

— Может быть, его пырнули ножом еще до того, как он вошел в кабину для голосования, — предположил Уилл Уитни, вытирая засохшее мыло с одной из своих бритв. — Знал парня в Шинн-Корнерс, которого однажды пырнули ножом в драке, и он сначала даже не понял этого.

Но я не мог согласиться с этим. — Отис простоял в этой кабинке почти пять минут’ отмечая свой бюллетень. Он не смог бы прожить так долго с раной в сердце — и, кроме того, крови было бы намного больше. Нет, его ударили ножом либо непосредственно перед тем, либо сразу после того, как он покинул ту кабинку. Он прожил не больше минуты.

— Тем не менее, мы все смотрели прямо на кабинку! — спорил шериф Ленс. — Сирс даже собирался здесь сфотографировать.

Я вдруг кое-что вспомнил.

— Ты ведь сделал снимок, не так ли? Как раз в тот момент, когда он начал падать!

Молодой фотограф кивнул.

— Конечно, у меня есть один. Это было до того, как я понял, что его ударили ножом.

— Сколько времени вам потребуется, чтобы проявить его? — спросил я.

— Ну, я мог бы получить отпечаток через час или около того.

— Тогда почему бы тебе не сделать именно это? Фотография может содержать ценную подсказку.

— Вы действительно так думаете? — он казался взволнованным впервые после убийства. — Мне лучше вернуться с этим в газету.

Эйприл подала мне знак с другой стороны парикмахерской, где она перебирала мокрые зонтики, выстроенные вдоль стены.

— Я просто подумала, что нож мог быть брошен в сложенный зонтик, доктор Сэм.

— Я уже подумал то же самое, но там нет ножа.

— Ты смотрел?

— Конечно. Итак, для чего был подан сигнал?

— Ты позволяешь Мэнни Сирсу уйти отсюда, не проверив его камеру.

— Камера? Ты имеешь в виду … ?

— Разве у него не могло быть пружинного устройства, чтобы стрелять ножом через открывающуюся линзу? Что-то в этом роде?

— Тогда что случилось с ножом?

— Он мог быть сделан изо льда и растаял.

— Но не за две секунды, это никак не могло произойти. И никакой лед не был бы достаточно острым, чтобы вот так пронзить его рубашку и кожу. Боже мой, Эйприл, что ты читала?