— Подождите, дайте открыть новую бутылку, — говорил доктор Сэм Хоторн, — какая беседа без небольшого — ммм… — возлияния? Знаете, эта бутылка навевает столько воспоминаний. Вы, конечно, уже сухого закона не застали, а я-то пережил его. Вам может показаться, что все эти жуткие столкновения между бандами обошли тихий и мирный Нортмонт стороной, но вот что я вам скажу — весной тридцатого у нас было просто прелестный случай! Дело было в переправке пустых бочек — да, я сказал «пустых» — и привело к поразительному исчезновению из автомобиля бутлегера, разгадывать которое мне пришлось, я не шучу, чтобы спасти собственную жизнь.
Но началось все с моего похищения…
Эдвард Хох
Загадка машины бутлегера
— Подождите, дайте открыть новую бутылку, — говорил доктор Сэм Хоторн, — какая беседа без небольшого — ммм… — возлияния? Знаете, эта бутылка навевает столько воспоминаний. Вы, конечно, уже сухого закона не застали, а я-то пережил его. Вам может показаться, что все эти жуткие столкновения между бандами обошли тихий и мирный Нортмонт стороной, но вот что я вам скажу — весной тридцатого у нас было просто прелестный случай! Дело было в переправке пустых бочек — да, я сказал «пустых» — и привело к поразительному исчезновению из автомобиля бутлегера, разгадывать которое мне пришлось, я не шучу, чтобы спасти собственную жизнь.
Но началось все с моего похищения…
* * *
Стояло утро субботы в начале мая (продолжал доктор Сэм), и я сидел в своем кабинете, выписывая разные счета. Моя медсестра, Эйприл, отправилась навестить свою сестру во Флориде — шикарное по тем временам путешествие — и мне пришлось три недели управляться с делами в одиночку. Я как раз заканчивал последние дела, расклеивая на счета марки, когда услышал звонок колокольчика на входной двери, предупреждавший о прибытии пациента. Поскольку назначено никому не было, я пошел посмотреть, кто пришел.
Мужчина в полосатом пиджаке и коричневой фетровой шляпе стоял посреди моей приемной, наставив на меня длинноствольный револьвер.
— Доктор Хоторн?
— Это я. К чему оружие?
— Вы последуете за мной, док. У нас есть раненый.
— Если человек ранен, то вам не понадобится пушка. Я только возьму чемодан.
Он прошел вслед за мной в кабинет, не опуская револьвера. Я захватил несколько лишних бинтов и положил их в чемодан, хорошо понимая, какого рода раны мне предстоит увидеть. Но все же я спросил.
— Что с ним стряслось?
— Огнестрельные ранения.
— Сразу несколько?
— Да, но только одно тяжелое. Скорее, некогда разговаривать!
Я защелкнул чемодан и вышел на улицу перед ним.
— Не забудьте закрыть дверь, — предупредил я его. — Сейчас на улицах много грабителей.
— Умничаешь? — спросил он.
— Просто благоразумие.
Другой человек поджидал меня снаружи за рулем машины — закрытого черного седана. Я заметил, что его правая рука не покидает внутреннего кармана куртки, несомненно, сжимая другой пистолет. Мне не было страшно. Скорее, я ощутил себя персонажем из гангстерского боевика класса «B».
— Садись! — бандит огляделся вокруг, но проулок рядом с моим кабинетом субботним утром был безлюден, а я всерьез и не ожидал, что кто-нибудь из соседей заметит мое затруднительное положение. Я сел на указанное мне заднее сидение и спросил похитителя:
— У вас есть имя, по которому я могу к вам обращаться? Похоже, нам придется провести несколько часов вместе.
— Фил, — сказал мужчина. — За рулем Марти. Он мало говорит.
— Куда мы едем?
— На ферму на окраине города. Толстяк Ларри снял ее.
— Толстяк Ларри?
Он пихнул меня в бок дулом.
— Это твой пациент. Но не задавайте слишком много вопросов, док. Для здоровья опасно.
Я вспомнил это имя из газет.
— Это не Толстяк Ларри Спирс? Бутлегер?
— Повторяю: не задавайте вопросов. Хотите ведь вернуться домой живым, док?
Я замолк, вспоминая, что мне известно о Толстяке Ларри Спирсе. Он контролировал почти весь нелегальный перевоз виски по направлению в Бостон и Провиденс, и, как утверждалось в прессе, подозревался в убийствах с полудюжины людей. Его собственная жизнь стояла на кону бессчетное множество раз, и всем было известно, что нью-йоркские заправилы назначили выкуп за его голову. Они желали подчинить себе весь алкоголь на северо-востоке и не делить территорию с независимыми дельцами вроде Толстяка Ларри.
Мы удалились на несколько миль от города, подпрыгивая на колдобинах Олд-Ридж-Роуд под весенним солнцем, пока, наконец, Марти не свернул на хорошо обкатанный проселок. Я сразу же узнал в ферме заброшенное поместье Хаскинсов, оставленное жильцами после смерти последнего из братьев годом ранее. Если Толстяк Ларри Спирс его снял, то наверняка задешево. Дом стоял вблизи перекрестка, и я предположил, что это удобная точка для встреч между бутлегерами.
Я направился к дому после Марти, но перед Филом, все еще не отводящим пистолет от моей спины. Когда мы подошли, дверь распахнула стройная брюнетка с милым лицом.
— Он так и не дает никому посмотреть на рану, — сказала она им, — но он весь в крови! Вы привезли доктора?
— Я Сэм Хоторн, — представился я. — Как давно это случилось?
Она покосилась на стрелка.
— Когда, Фил? В девять, так?
— Ага. Его подстерегли в кустах возле дороги. Как только вышел на порог, начали стрелять. Мы сразу же отправились за вами.
— Покажите мне пациента.
Я уже открывал свой чемодан, проходя вслед за ней в спальню на втором этаже.