Эйден на мгновение задумался, почему же в списке не было Амелии? А затем его осенило- ну как же, помощница доктора называла фамилию Брукс, вот только это была не дочка мэра, а его жена!

– Мне нужны документы, которые я оставлял тебе на хранение, — проговорил маг, небрежно сбрасывая кольцо цепких рук со своей шеи.

– Бумаги? Дуглас, я обижена. Мы столько не виделись, а ты снова про эту дурацкую шкатулку твоего отца.

– Где она? — его голос стал настойчивым, напряжённым.

Амелия замерла, её взгляд на мгновение стал пустым, словно она что-то пыталась вспомнить, но не могла. Затем, с едва заметным вздохом, произнесла:

– Я… да… сейчас… она в будуаре… — её ответ звучал безучастно, отстранённо.

– Отдай её мне. Сейчас.

Рыжеволосая красавица поморщилась от боли, и маг понял, что перестарался. Слишком близко оказалась желанная добыча, она пьянила его словно рана невинной жертвы голодного волка. Но он не зверь. Магические плетения чуть ослабли. Амелия позвала служанку и украдкой отдала ей приказ принести шкатулку, спрятанную в самый дальний ящик комода среди белья.

Молоденькая горничная проворно бросилась выполнять поручение хозяйки, поднялась в спальню госпожи и через пару минут вышла оттуда, пряча свою ношу под платок. До беседки, где оставался Эйден с Амелией оставались всего несколько шагов, когда внезапно с неба посыпался снег, а в воздухе закружился морозный вихрь. Холодный, неумолимый поток в мгновение ока сбил служанку с ног. Шкатулка вырвалась из рук и покатилась по земле стремительно покрывающейся зеркальной коркой льда.

Он стоял неподалёку, окутанный черным плащом, под капюшоном которого вместо лица клубился густой дым. От этого образа веяло чем-то нереальным, чуждым миру. Эйден уже давно пытался понять, почему неуловимый убийца выбрал холод своим оружием. Теперь у него не было времени на размышления.

Холодный ветер ударил в лицо, резким порывом пробравшись под одежду. Маг действовал мгновенно, подняв руку и создавая щит из магического поля. Ледяная магия, вьющаяся змеиными потоками, обвила щит, потрескивая от напряжения. Часть потоков отрикошетила в сторону , ударив по кустам роз неподалёку: бутоны застыли, листья превратились в прозрачные осколки, которые звенели на ветру, словно хрустальные.

Амелия была в безопасности внутри защитного поля, и это давало магу возможность атаковать. Он рванул вперёд, не теряя времени, почти одновременно с врагом. Но у него было преимущество, вербуму достаточно прошептать слова заклинания —короткие, как удар меча. Неуловимый враг, напротив, использовал куда более сложную магию. Кенторы, не могли обойтись без музыки: их сила требовала мелодии, чтобы обрести форму. Для этого приходилось использовать особых птиц, чтобы те несли их чары в своих песнях.

И всё же, как только заклинание Эйдена достигло цели, столкновение магий вызвало взрыв. Воздух наполнился ледяной крошкой и искрами, словно мир на мгновение разорвался на холод и огонь.

Флея запела, и её мелодия пробудила ледяную магию. Из земли начали вырастать копья льда, острые, как клинки. Они взмывали вверх, направляясь прямо к Эйдену. Маг бросился в сторону, уворачиваясь от смертоносных ударов. Одно из копий пронеслось так близко, что обдало его лицо ледяной пылью. Он выкинул руку вперёд, и шкатулка, словно послушавшись приказа, скользнула по земле. Она была его единственным шансом узнать правду, но, чтобы взять её, нужно было снять защитное поле. Одно слово и надежный щит испарился, враг мгновенно воспользовался этим и потоки ледяной смерти рванулись на него, словно голодные волки. Эйден отбил атаку, но шкатулки рядом уже не оказалось.

Где же она? Куда её унесло?

Эйден огляделся по сторонам. Его магия ощупывала каждый куст, изучая пространство словно невидимые щупальца. Наконец, он почувствовал её. Шкатулка оказалась за сломанной веткой. Маг направил заклинание, чтобы притянуть её к себе, но в этот момент раздался женский крик.

Он повернулся на зов и замер. Кентор стоял рядом с несчастной горничной. Вокруг её шеи обвивался ледяной кнут, острые хрустальные грани которого впивались в нежную кожу, оставляя тонкие линии крови. Белоснежный воротничок её платья уже окрасился багряными пятнами.

– Мне нужна шкатулка, — раздался глухой, словно нечеловеческий голос из-под капюшона.

Эйден сжал зубы, его сердце бешено колотилось. Больше всего на свете ему хотелось сорвать этот капюшон, посмотреть в глаза врагу и навечно их закрыть.

– Что в ней? — выкрикнул он.

– А ваш отец не рассказал вам, ваша светлость? — усмехнулся незнакомец.

Эйден нахмурился.

– Откуда ты знаешь, кто я?

– Догадался, — произнёс тот с издёвкой. — А вот вы, похоже, не знаете ничего. Что ж, это к лучшему. Останетесь живы, если перестанете совать нос туда, куда не следует.