— А если маг решит согрешить во имя спасения другого человека?

— Это не делает его благородным. Наоборот, показывает, что в магах особый дух бунтарства. Ведь спасти другого человека можно множеством способов, которые не включают в себя использование магии. Как именно спасать — это выбор. Да, может, непростой для них, но все же выбор. И можно сделать его в пользу правильного, а можно — в пользу грешного. Если маг выбирает второе, то это ничего хорошего о нем не говорит. Можно либо быть за Бога, либо против него. Бог велел заботиться о других, но также велел решать все дела своими руками, без магии. Если маг игнорирует последнее, значит, он против Бога. А значит, и на остальные нормы ему по большему счету плевать, и все эти якобы спасения — лишь разыгрываемые представления, направленные на то, чтобы пошатнуть привычные устои, попытаться пойти против системы. И мы никак этого не должны допустить. Ты же понимаешь это, Ивена?

— Конечно, господин Файтнор. — Она поставила чашку на стол. — Меня просто ввело в смятение, что таких магов оказалось сразу несколько.

Файтнор слегка усмехнулся. Вновь встав с кресла, он начал шагами мерить кабинет, задумчиво глядя в окно.

— У меня есть подозрение, что маги могут тайно объединяться в группировки. Как я уже говорил, существуют хакеры «Серые ветра». Вполне вероятно, что это не единственная группировка магов. Вот смотри. Один сделал якобы хорошее дело, второй сделал, третий. А что если это их заговор? Вероятно, они умышленно объединились, чтобы сбивать нас с толку и заставлять сомневаться. Маги могут специально планировать акции помощи, но на деле их помыслы не столь чисты. Это все лишь манипуляции.

Данное предположение уже взволновало Ивену. Такую версию она еще не обдумывала. Хоть ее подопечные маги и происшествия с ними не были связаны, но такие дела действительно можно грамотно подстроить.

Видя, что лицо Ивены слегка прояснилось, Файтнор подошел к ней, встал за спиной и аккуратно положил руку на плечо. Ивена никак не отреагировала, зная, что начальник наедине с ней всегда вел себя более расслабленно, обращался на «ты», чего не позволял себе в присутствии других коллег. Он чтил ее как дочь, а она его — как великого наставника.

— Ивена, я уже говорил тебе, но скажу это еще раз. Я очень горжусь тем, что имею такого сотрудника, как ты. Ответственная, жесткая, смелая, честная, справедливая, верная. Это очень, очень ценно. Я знаю, что ты сильная, поэтому не позволишь сомнениям, вызванным манипуляциями магов, овладеть тобой. Что бы маги о себе ни говорили, они несут опасность. Как я уже сказал, они сами делают свой выбор, решая эту опасность из себя представлять, игнорируя постулаты. Сам Бог не может наказывать магов, но он поручил это великое дело нам. Он доверился людям, потому что мы способны решить все проблемы. И мы не должны подвести. Мы обязаны справляться с той задачей, которая нам дана, во благо всего человечества. Простые люди — вот она сила. Наука — сила. Но не магия. Всегда помни об этом, Ивена.

— Да господин, я помню. Я не подведу.

Файтнор отошел от Ивены, чтобы посмотреть ей в глаза. Она тем временем вновь осознала свою важность, почувствовала, что существует не зря на этом свете и выбрала правильный путь. Эта уверенность передалась и Файтнору.

— Это прекрасно, Ноттен, — одобрительно произнес он. — Ты молодец, что обратилась ко мне. Помни, стоя на верном пути, мы со всем справимся. Надеюсь, твои сомнения развеются и не помешают работать.

— Нет, господин, — в голосе Ивены была твердая уверенность. — Больше никаких сомнений.

Она вернулась к себе в кабинет. Ей стало значительно легче, будто Ивена снова обрела себя и вспомнила, ради чего живет. Морис, мама, Алирин и Файтнор опровергли ее мысли о хороших намерениях магов и подтвердили, что магия может совершаться лишь во вред. Не один, а целых четыре важных человека против нескольких незнакомых магов. Даже, можно сказать, пять, ведь отец бы поддержал маму, просто он занят в командировке, поэтому Ивена пока что не имела возможности поговорить с ним. И, конечно, она выбрала сторону близких.

Ивене вдруг стало неловко и совестно от того, что несколько дней она терзала себя ужасными мыслями. Но самое главное, что их удалось победить. Казалось, что где-то еще на подкорке сознания осталось небольшое зернышко сомнения, но Ивена решила стараться его не взращивать, а закопать поглубже.

Взяв в руки телефон, она наконец-то настроилась на то, чтобы вызвать Линдмана на очередной допрос. Скоро это закончится. Чем быстрее Ивена завершил его дело, тем лучше. Хотелось назначить допрос на сегодня, но она побоялась, что Кастор вновь начнет ее убеждать в чем-то неправильном. Хоть Ивена и отмела эти мысли, но хотела быть более устойчивой, подготовить получше себя к разговору, настроиться на то, чтобы продемонстрировать Линдману всю свою жесткость и твердость характера. Поэтому Ивена назначила допрос на среду. Ничего ведь не может произойти за столь короткое время, что способно как-то повлиять на мировоззрение и перевернуть всю жизнь?

Оказалось, может.

Во вторник после работы Ивена отправилась в супермаркет возле дома. Почти никакие сомнения уже не беспокоили. На данный момент больше всего волновал вопрос, что приготовить себе на ужин. Она прошлась по овощному отделу, пополнив там корзину, затем отправилась в молочный, находящийся рядом. Взгляд зацепился за симпатичный стаканчик с тропическим йогуртом, который Ивена еще не видела и не пробовала. Она взяла его, задумчиво покрутила в руках, рассматривая.