Говорить не хочется, но и молчать как-то невежливо — этот человек не сделал мне ничего плохого, наоборот, сидит здесь, тратит своё время, пытаясь загладить чужую вину. Поэтому киваю.

— Ну, вот видите! Потом дома у вас появятся дела, жизнь закружит, работа, муж, дом… Кто знает, выберетесь ли вы еще когда-то посетить этот город мечты. Может, вы позволите мне хоть немного исправить создавшуюся ситуацию и показать вам Париж?

Признаться, я удивлена таким поворотом. Поднимаю взгляд на Брюнета. Сидит, смотрит, в глазах вопрос. Надо отметить, глаза у него не только добрые, но и красивые. Наверно, нравится девчонкам. Типичный мачо, умеющий красиво говорить, обволакивая бархатным голосом. И не просто говорить, а уговаривать.

— А как же свадьба? Вы же друг жениха, вам нужно быть рядом.

Брюнет усмехается.

— Я уже был на двух его свадьбах, это третья. Не везет парню с женами, хотя в этот раз я искренне желаю ему долгих и счастливых лет жизни с его новой пассией.

Пассией…

Звучит не особенно лестно для стриженой. Не любимой, и даже не подругой, а пассией. Сказал, будто сплюнул. Видно, что невеста ему не нравится. А я так после произошедшего ее просто ненавижу.

— Поэтому, думаю, он простит моё отсутствие на церемонии, — продолжает Брюнет. — Как-никак, сейчас я пытаюсь загладить то, что натворила его новая женушка, поэтому он должен быть мне благодарен. В общем, уверен, что друга я не потеряю. Да и, признаться, гораздо приятнее показывать красивой девушке прекрасный город, чем таскаться целый день за молодыми, растягивая рот в улыбке, словно цирковой клоун.

Это звучит жестковато — всё-таки для меня, как для любой женщины, свадьба — это святое. Но на фоне нашей общей неприязни к невесте сказанное вполне можно простить. К тому же видно, что сейчас Брюнет улыбается естественно, непринужденно, открыто. Такую улыбку трудно не отзеркалить, поэтому губы меня подводят, слегка дернувшись в ответной усмешке. Что тут скрывать — этот парень сумел приглушить во мне и боль, и последовавшую за ней ярость. И даже возникшую пустоту в душе смог заполнить своим обаянием.

Видя, что я колеблюсь, Брюнет усиливает напор.

— Для начала позвольте покормить вас завтраком — вы же наверняка с утра ничего не ели. Я знаю прекрасное место неподалеку отсюда.

Качаю головой.

— Нет уж, благодарю. Я из той породы людей, которых после стресса тошнит при виде еды.

— Понимаю. А как тогда насчет пищи духовной? Знаете, сейчас как раз туристический сезон, и в Париже везде толпы народа. Но есть одно место, где вы точно забудете обо всем. Туристы почему-то редко ходят туда, но я посещаю довольно часто. Поверьте, там вы забудете обо всем, что сегодня произошло. Это настолько прекрасно, что…

Брюнет аж задыхается, не находя слов. Сейчас говорят его руки. Взгляд взмывает в потолок тонкие музыкальные пальцы дрожат, словно струны. Видно, что перед его внутренним взором происходит нечто действительно поразительное — так не сыграешь. Это реальное переживание от однажды увиденного, которое не отпускает, постоянно живет в памяти, и требует возвращаться к нему снова и снова.

Признаться, я заинтригована.

— И, конечно, вы не скажете, что это такое?

— Конечно нет.

Его взгляд возвращается в реальность, руки опускаются на подлокотники кресла.

— Слова тут бессильны, это надо видеть. Ну что, поехали? Моя машина стоит за углом. Десять минут — и мы на месте. Решайтесь.

Он мягко напорист, безусловно обаятелен. У него располагающая улыбка и добрые глаза. А я…

Я и правда не знаю куда себя деть сейчас. В эту минуту мне нужно, очень нужно опереться на кого-то, кто сильнее меня. Чтоб подсказал, подбодрил, зарядил своей энергией мою опустошенную душу. Если бы муж ответил, если б возникла между нами эта незримая нить контакта — мне было б этого достаточно. В такие минуты нам, женщинам, важно знать, что мы не одни, что кому-то не всё равно что с тобой. Если б Он ответил — я бы мягко отказала Брюнету.

Но Он не поднял трубку. Понимаю его. Утро, Он спешит на работу. Возможно, в суматохе не слышал звонка, а может просто еще не включил телефон, вырубив его вечером по привычке. Однако и меня можно понять. Я растеряна, в чужом городе, что делать — без понятия, земля выбита из-под ног. А напротив сидит уверенный в себе мужчина, предлагающий простой и понятный план действий…

— Хорошо.

Я встаю с кресла.

— Только одна просьба — отдайте деньги невесте обратно. Я их не заработала, а подачки мне не нужны.

— Конечно отдам, — говорит Брюнет, забирая конверт со столика. — Уважаю ваше решение. Я сам поступил бы точно так же. Только сейчас им не до нас — видите, всё еще позируют фотографу возле лимузина, никак не загрузятся — поэтому я передам деньги вечером. Вы не против?

— Конечно.

— Вот и замечательно.

— Только я поднимусь в номер — мне нужно оставить фотоаппарат и привести себя в порядок.

Он улыбается.

— Поверьте, вы и так в полном порядке. А фотоаппарат вам понадобится — там, куда мы поедем, есть что пофотографировать.