Мы не могли позволить себе всё испортить.

Когда мы убедились, что берег чист, я поднял сук и отложил его в сторону, прежде чем мы поспешно зарылись в землю, на которой он лежал. Холод, который я ощущал, вскоре рассеялся, и я вспотел. Земля замёрзла, впитывая в себя каждую унцию моих сил. Я был удивлён, что у меня вообще остались силы.

Я не только работал весь день, но и сверхурочно. Потом отправился домой, чтобы помочь Элли с Кайденом. После этого дрался с отчаянным наркоманом на пустой желудок перед толпой голодных глаз, вернулся домой и, наконец, трахнул самую сексуальную женщину, которую мне посчастливилось назвать своей. А теперь я был здесь, копаясь в своём прошлом, не видя ничего, кроме расплющенной головы Рикардо.

Я заслужил чертовски хороший отдых, не так ли?

— Ну же, маленькая сучка, — пробормотал я вслух, разрывая землю сапогом, прижатым к лопате. Она поддалась. Мы выгребали грязь в течение нескольких минут, работая усердно и быстро. Мне не нравилось делать это по ночам, и всё, о чём я думал — это Элли. Я надеялся, что Кайден её не разбудил.

Элли не нужно было знать, что я ушёл. Предполагалось, что я уйду и вернусь по-тихому, и до сих пор так оно и было. Но каждая частичка меня хотела поскорее вернуться домой и быть со своей семьёй. Минуты в итоге казались часами.

— Хорошо, — тяжело дыша, сказал Марко, — достаточно глубоко. Клади сумки.

Мы заполнили большую яму мешками с деньгами, которые у нас не было времени пересчитать.

— Сколько ещё мы будем это делать? — спросил он, когда мы начали засыпать яму.

— Столько, сколько сможем, — ответил я. — В этой книге так много грёбаных адресов. Держи ухо востро после этого. Мы увидим ещё больше насилия со стороны синдикатов.

— Если они продолжат насилие в том же духе, что будет дальше?

— Они не будут доверять друг другу. И потеряют много денег. Мы поставим синдикат на колени, как только они снова начнут воевать друг с другом. Ты же видел, что случилось после Рикардо. Они не заподозрят нас после того, как прошло столько времени. Как только синдикаты развалятся, у нас останется куча денег.

Он остановился, отдышавшись, чтобы взглянуть на меня, грязь уже застряла в его каштановых волосах.

— Это очень манипулятивное дерьмо. Никто никогда не сможет отследить нас, если будем продолжать делать это наугад.

— Именно. Мы продолжаем делать то, что делаем, и никто не обращает на нас внимания. А пока заляжем на дно. Живи спокойно и будь такой же невинной овечкой.

— Тогда может быть нам следует найти другое место, чтобы спрятать деньги?

Я криво усмехнулся.

— Если ты можешь придумать что-нибудь столь же скрытное, милости прошу.

Лично я места себе не находил.

Когда мы, наконец, закончили, то стояли рядом, переводя дыхание и глядя на зарытые деньги с ошеломлённым выражением лица и полными надежды сердцами. Поглощённые мыслями, смотрели вперёд, пока не поднялся ветер, и небо, наконец, не разразилось дождём.

Потом мы ушли.

— Утром на мне живого места не останется, — пожаловался Марко, хлопая себя ладонью по щеке, чтобы проснуться.

— В пятницу у нас не так уж много клиентов, — ответил я.

— Да, но я взял сверхурочные. Если я ещё не могу прикоснуться к деньгам, мне всё равно нужно как-то сводить концы с концами.

— Мы можем прикоснуться к деньгам. Немного. Несколько тысяч здесь и там не бросятся никому в глаза. Это означает, мы можем позволить себе пропустить пару боев, чтобы сохранять баланс. Мы просто компенсируем это, потянув время. Так не почувствуем удара.

Его лицо расслабилось, и он облегчённо вздохнул.

— Слава Богу, чувак. Ты должен был сказать мне об этом до того, как я вписался на завтрашнюю сверхурочную работу.

Я усмехнулся.

— Да, но я не знал наверняка, найдём ли мы деньги. Всё время думал, что это не может быть так просто.

Он поднял руки и посмотрел на них сверху вниз.

— Я все ещё в шоке. Посмотри, как сильно я дрожу.

Да, меня тоже трясло. Я продолжал смотреть в зеркало заднего вида, наполовину ожидая, что кто-то выследит нас и погонится вслед. Я должен был помнить, что для синдикатов я был таким же невидимым, как и все остальные. Они даже не будут знать, где искать, когда узнают о доме.

Я высадил Марко возле жилого дома. Он оставил там свою машину. Парень вышел на свежий мартовский воздух, внимательно осматривая улицы. Я подождал, пока он уйдёт, а потом заехал на стоянку и вышел.

Когда вернулся в дом, у меня всё болело. Я изнемогал от усталости, но внезапный вид высокого и обмякшего тела у дверей лифта заставил меня пожалеть, что я не приехал раньше вместо того, чтобы быть свидетелем всего этого дерьма.

Труди, одетая в короткие шорты и тонкий белый топик, лежала без сознания в самой неудобной позе.