Но Пьер действительно умел с ним работать!

А Ведьма пришла с крыльями стальной бабочки.

Я не был уверен, что это действительно разумный выбор, пока не увидел, как она двигается. Её будто вообще не беспокоило, что её могут наколоть на клинок рапиры, как мотылька на булавку. Ножи порхали у неё в руках, она танцевала вокруг Пьера, меняя хват с прямого на обратный и опять на прямой, выманивала его на выпады, которые вязли, уходили в сторону, вверх, вниз, натыкаясь на полотно клинка или попадая в захват крюка.

Ни одной ошибки. Ни одного шага, который мог поставить под удар. Никакой спешки, никакой резкости, движения экономные до скупости…

Что-то неуловимо знакомое чудилось мне в этом. Но я никак не мог вспомнить…

Несколько раз мне показалось, что Лита легко может вывернуть оружие из рук Пьера, но она почему-то этого не делала, позволяя ему освободить рапиру из захвата крюка — и снова заходила в атаку. Пьер начинал терять терпение и злиться — и это было худшее, что можно сделать, когда твой противник холоднее, чем оружие в его руках.

Я не сразу понял, что клинки у них тупые. Пару раз острие рапиры, провизжав по ножу, лежащему вдоль руки, утыкалось в рукав или проезжало по нему, но ни разу не оставило дырки или разреза на ткани.

Несколько раз нож подсекал крюком и уводил рапиру в сторону, и тогда Ведьма резко сокращала расстояние, проходя почти вплотную и обозначая рубящий удар по рёбрам или руке. Если бы она ударила в полную силу…

Почему-то она этого не делала. И до меня начинало доходить, почему Лита не торопится. Пока площадка занята — меня не вызовут на бой.

Но ничто не длится вечно…

Как только у меня выровнялось дыхание, темп поединка сорвался с неторопливого танца в стальную бурю. Мне бы уйти под шумок, пока всё внимание приковано к звону и блеску клинков, но…

Я не мог. Мне было нужно увидеть, чем всё закончится. Собственными глазами, а не в записи, пусть даже самой качественной.

Я был благодарен за передышку. И заодно за крайне занимательное зрелище. Но всё, что я видел, подтверждало старую истину. Не клинок определяет мастера… Ой не клинок…

Даже я едва успевал следить за атаками Ведьмы. Раз за разом выпады Пьера натыкались на нож-наруч и уходили куда угодно, только не в девушку, а она больше не сдерживала силу удара. Несколько раз ему досталось по рёбрам, и я заметил, что у него сбилось дыхание. Потом тяжёлый нож ударил по руке, и она повисла плетью. Пьер перехватил рапиру в левую руку, но только продлил свою агонию.

Ведьма ломала ему одну кость за другой. Он упал на колено, потом на второе, вскинул уцелевшую руку в попытке защититься, и я услышал, как хрустнула кость, когда тесак упал на неё. Рапира выпала.

Ведьма с бесстрастным лицом замахнулась снова. Девицы Пьера завизжали, и я только по движению губ понял, что он сказал Лите.

— Сдаюсь! — выдохнул Пьер.

Нож ударил в плечо. Послышался хруст и новый визг из толпы зрителей.

— Сука! — взвыл он.

Замах — безукоризненный, точно выверенный, без малейшей заминки или колебания.

— Пощады! — сдавленный хрип.

Ведьма остановилась. Бросила на меня быстрый, но внимательный взгляд. Я едва заметно склонил голову, выказывая благодарность за предоставленный отдых и возможность понаблюдать за работой настоящего мастера.

И она ушла, не оглянувшись на Пьера, который лежал с перебитыми ногами и скулил, не имея возможности даже вытереть злые слёзы сломанными руками. К нему уже подбежали его поклонницы, кто-то суетился вокруг, но большая часть уходила, как и Ведьма, не оглядываясь.

Поверженный кумир уже не интересен…

Это был не поединок, это была показательная казнь.

Вскоре сквозь толпу протолкались медики с гравиносилками, осторожно погрузили пострадавшего и покатили в медблок. Медицина творит чудеса, через сутки он сможет снова делать гадости. Но за эти сутки многое может перемениться…

Толчок в плечо заставил меня отвлечься от созерцания грудастой медсестры рядом с носилками. Какая талия…

Я с трудом отклеился от неё взглядом и оглянулся. Рядом пританцовывала очередная «волчица».

— Эй, пошли потанцуем! Моя очередь!

***

Ведьма оказалась единственной из «Звёздных Волков», кто на мне не отыгрался. Что выглядело странно, если только не знать истинную подоплеку дел.

Ну и да - мне она дала передышку, а Пьера методично переломала. Можно было не сомневаться, что именно его милостью Мара оказалась в такой щепетильной ситуации. И не только Мара, кстати…