Несколько раз я ловил из толпы зрителей озабоченный взгляд Микаэлы. Но Снежка так и не появилась. И на письмо так и не ответила.

Может, Орлова рассказала ей, что я влетел в женскую душевую и привёл своих парней? И она решила, что не пристало принцессе с таким маньяком якшаться? Или Александра поделилась деталями нашего с ней общения с единственной преградой между нами в виде полотенца, и несколько вольно обошлась с трактовкой событий?

Чтоб этих женщин с их причудами… приподняло и мягко опустило. На что-нибудь, способствующее улучшению характера.

Меня уже заметно пошатывало, когда «стая» закончилась.

Я не успел позавтракать утром, мне не дали пообедать в течение дня, и я только задумался об ужине, как рядом нарисовались Альф, Екатерина и… Мара.

— Что насчёт тренировки? — деловито спросил Альфред.

Не знаю, как я не взорвался на месте. Мне пришлось закрыть глаза, медленно досчитать до десяти и снова их открыть. К сожалению, никто никуда не исчез.

— Пошли, — вздохнул я.

Завтра я, кажется, очень об этом пожалею…, но что не сделаешь ради плана.

К тому моменту, когда переломанного Пьера де Грейли привезли в медблок, в нём уже не осталось ни одного пациента. Всех пострадавших выписали. Палата для аристократов оказалась в полном его распоряжении, вот только распоряжаться там он не мог. Нечем было это делать, только голос ему и остался. А голосовое управление ничем не могло ему помочь там, где требовалась собственная подвижность.

Пьер привык справляться с эмоциями, расхаживая по комнате, или в тренажёрном зале, или с рапирой… Ну, или наедине с симпатичной девушкой. Особенно если она соглашалась на большее, чем остальные.

Ни один из этих способов ему сейчас не годился. И это бесило ещё сильнее.

Быть потомком знатного рода значило иметь массу преимуществ перед простолюдинами. Аристо были сильнее, умнее, легче переносили жажду, голод, боль. Даже алкоголь и наркотики им были нужны особенные, свои, потому что обычные почти не действовали.

Но как бы ты ни был крепок, когда у тебя сломаны с десяток костей, это всё равно зверски больно.

Перед персоналом Пьер старался держать лицо. Стиснув зубы, он вытерпел осмотр, не выругался, когда с него срезали одежду, потому что снять её с переломанных рук и ног было попросту невозможно. Потом его упаковали в регенерационную капсулу и оставили там.

Фармакоктейль побежал по телу, снимая боль, отёки, запуская и ускоряя процессы заживления и сращивания, мириады упругих ворсинок принялись массажировать кожу, чтобы ускорить обмен веществ и заодно снять зуд, неизбежный при ускоренном восстановлении…

Это было бы даже приятно в определённом смысле, если бы не муки оскорблённой гордости.

Какая-то мелочь, мошкара, недостойная даже внимания, посмела так с ним обойтись!

«Сука… Дайте только выбраться отсюда, я вам это припомню… Я вам за всё отомщу…» — проносилось в сознании.

Долгие часы регенерации Пьер мог бы скрашивать, представляя в деталях и подробностях, как именно он будет мстить Ведьме и всей её компании. Это тоже могло бы быть приятно, особенно если совместить воображение с теми ощущениями, которые разливались по телу от ворсинок регенератора.

Но даже это удовольствие оказалось отравлено.

Пьер отчаянно боялся. Не «москитов», разумеется. Ну да, они нашли способ ему нагадить, но это был их потолок. У представителей элиты возможностей посчитаться с тем, кто их задел, было намного больше. Он не мог не думать о том, что Александра Герега своего слова ещё не сказала.

Ведьма переломала ему кости за то, что он выставил на посмешище её сестру. А что сделает Александра?

Разыгравшаяся фантазия сослужила ему плохую службу, и он был очень рад отвлечься от картин, одна другой страшнее, которые рисовало ему воображение, когда приятный женский голос сообщил, что к нему пришли посетители.

Пьер дал разрешение войти, гадая, кто бы это мог быть. Неужели сама Александра?

Неожиданная мысль заставила его похолодеть: а что, если это она наняла Ведьму? Тогда ему даже мести не останется… Вице-президент прикроет свою наёмницу. Разве что воспользоваться советом, который дал ему король Родриго…

Но в палату вошёл его патрон со свитой, и Пьер облегчённо выдохнул.

Молодые аристократы расселись вокруг капсулы, из которой была видна только голова их приятеля, улыбок у них на лицах Пьер не заметил и насторожился.

— Что-то ещё случилось? — спросил он вместо приветствия.

— А этого недостаточно? — вопросом на вопрос ответил Винсент. — Ты проиграл девчонке на собственном поле. Что ещё должно случиться?

— Надо было настоять на поединке на мехе, — скривился Пьер. — Что бы она сделала со мной на истребителе?