— Юми и остальные из нас тоже будут работать с твоим светом. Попытаемся заставить тебя взглянуть на это не с твоей личной точки зрения.

Ревик снова ощетинился, разозлённый намёком на то, что каким-то образом это было эгоистично с его стороны — желать справедливости для…

— Не эгоистично, брат, — заговорил Пореш, поднимая руку. Его голос был ещё более мягким, чем у Мары. — Возможно, недостаточно отстранённо и объективно, но не эгоистично. Возможно, ты слишком близок к этому, да?

Ревик с неверием уставился на него.

— Я понимаю, — прорычал он. — Значит, дистанция — это ответ, na? Просто «меньше чувствуй». Таков твой совет, возлюбленный брат?

Сарказм Ревика к концу совсем не скрывался, но Пореш не выглядел сердитым или даже оскорблённым. Во всяком случае, он выглядел расстроенным, хотя Ревик не мог точно определить, какую эмоцию или реакцию он при этом испытал.

Какая-то часть его сознания хотела истолковать это как чувство вины.

Пореш прочистил горло.

— Дистанция, — сказал он так же мягко. — Не подразумевает отсутствия чувств, брат. Однако она создаёт дополнительный контекст, — адипанский видящий опустил руку обратно на бедро, которое было покрыто бронированными штанами, как у Гаренше. — Более мимолётные страдания в жизни иногда можно вынести, если мы понимаем, что они служат высшей цели.

Заметив вспышку гнева в глазах Ревика, он слегка повысил голос, добавив,

— Мы не пытаемся обмануть тебя, брат, или убедить тебя не чувствовать. Мы хотим помочь тебе достичь большей ясности в этом трудном опыте. Мы хотим помочь тебе принять решение, а не принимать его за тебя. Мы просто хотим, чтобы у тебя было больше информации.

Ревик тоже услышал в этом подтекст, хотя и сомневался, что Пореш имел это в виду сознательно.

Все они видели его молодым.

Ребёнком.

Полагаю, Мост они тоже воспринимали в таком ключе. Они рассматривали это как вмешательство взрослых и предоставление детям видения, превосходящее их собственное.

— С этим действительно есть проблема? — спросила Юми, и в её мягком голосе прозвучало предупреждение. — Разве это не наша роль здесь, брат?

Ревик не ответил.

Оглядев их всех: Юми, Пореша, Гаренше, Далай, которая молчала на протяжении всего этого, Мару… недобровольную у двери, Кэт… Ревик понял, что ему не выиграть эту битву. Он знал, что численность, скорее всего, не была прямой угрозой, но она определённо была посланием. Вэш и кто бы там ни был ещё приказали им использовать любую необходимую силу, чтобы либо отделить Ревика от Элли, либо заставить его подчиняться им в областях, которые они считали важными.

Оставить этот кусок дерьма в живых, казалось, было важным.

Выдохнув, Ревик почувствовал, как очередная волна ярости проходит через его свет.

Он не выразил это словами, но почувствовал, как некоторые из них вздрогнули из-за Барьера.

Все, кроме Мары, на самом деле, и недобровольной, стоящей позади неё.

Ревик посмотрел на эту недобровольную сейчас и поймал её пристальный взгляд, почти хищный в её наполненных светом глазах. Она послала ему импульс боли за те же несколько секунд, и Ревик покачал головой, один раз, и закрыл свой свет.

— Хорошо, — сказал он. — Давайте, бл*дь, сделаем это.

Воцарилась более густая тишина.

— Ну? — спросил Ревик, и в его голосе послышалось рычание. — Мне раздеться самому, или ваша сотрудница и это тоже сделает за меня?

Гаренше, стоявший у окна, прочистил горло.

Пореш снова почувствовал дискомфорт.

Ревик по-прежнему ничего не чувствовал ни от Далай, ни от Юми, хотя подозревал, что это по другим причинам. Мара испытывала раздражение, но Ревик и не пытался разобраться в этом.

В основном, он просто отключил свой разум, закрывая свой свет настолько, насколько мог.

Он всё ещё просто сидел на краю кровати, когда недобровольная вышла из-за спины Мары. Она осторожно приблизилась к Ревику, даже когда он сильнее закрыл свет, чувствуя, как непроизвольно напряглись его мышцы.

Кэт ещё не успела дойти до него, когда Мара шагнула вперёд.

Она подняла руку, нахмурившись, оглядывая их всех.

— Подождите. Стоп. Мы должны остановить это.

Остальные видящие посмотрели на неё, включая Ревика и саму недобровольную.

Заметив, что все взгляды устремлены на неё, Мара нахмурилась, опустив руку и обхватив пальцами своё бедро. Она посмотрела на Юми, затем пристальнее посмотрела на Далай, которая лишь слегка нахмурилась со своего места. Когда Мара заговорила в следующий раз, её голос был жёстким, лишённым эмоций.

— Разве он похож на кого-то, кому нужно потрахаться? — сказала она.

Она указала на Ревика вверх и вниз, её пальцы изящно изогнулись в выразительном жесте видящих. Она снова бросила на Далай почти обвиняющий взгляд.