Ведарь смог поймать рапиру и выдернул Романова из туманной пелены. Пока тот от неожиданности пытался поймать равновесие, ведарь коленом ударил княжича в грудь. Романов согнулся с кашлем, пытаясь вдохнуть воздух в опустошенные лёгкие. Из его кармана посыпались на пол осколки.

Остался последний человек с рюмкой на руках. Годунов…

— Время почти вышло, — прошептала стоящая рядом Собакина. — А ваш друг…

Борис смотрел на приближающегося ведаря как кролик на удава. Его глаза бегали, пытались найти выход, но…

Ведарь сделал рывок и неожиданно возник возле Годунова. Почти упёрся носом в нос Бориса.

— Бу! — негромко произнес преподаватель.

От неожиданности Борис отшатнулся, потерял равновесие и…

Дзиньк!

Приземлился на пятую точку и тем самым похоронил надежду на то, что он будет единственным человеком с оценкой «отлично».

— Время вышло, — проговорил преподаватель, поворачиваясь к нам. — Ну что же, господа, никто не заработал хорошую оценку. Надеюсь, что вы сделаете выводы и во второй раз окажетесь умнее, чем в первый.

Он поднял с пола свой ящичек и откинул черную ткань, показав ещё один набор рюмок.

— Разбирайте и попытайтесь на этот раз спрятать свои «жизни» гораздо лучше, — с усмешкой произнес Порфирий Валентинович.

— Да это же бесполезно, — пробурчал Годунов, вытряхивая осколки из кармана. — Преподаватель вон как скачет, а мы…

— А вы можете отказаться от второго шанса и покинуть аудиторию, — покачал головой ведарь. — Я не буду вас судить за трусость. Пусть это сделают другие.

— Трусость? Какая трусость? Мы тут пришли учиться, а нас заставляют глупостями заниматься! — фыркнул Романов. — Что хорошего в том, что прекрасно обученный воин легко справляется с менее обученными? Это просто унижение нашего достоинства!

— Я никого не задерживаю! — усмехнулся Порфирий Валентинович. — Каждый волен поступать так, как ему будет угодно. Условия я озвучил в самом начале упражнения. Если вы хотите хорошую оценку, то вам всего лишь нужно сохранить ваши «жизни»…

— Да черт с ней, с оценкой! — ответил Бельский. — Мы у другого преподавателя сдадим! Надеюсь, что тот не будет заставлять нас заниматься подобными глупостями!

— Я тоже считаю, что это напрасная трата времени! — поддержал их Дворжецкий.

После этого вся троица направилась к дверям под общее молчание. Шуйский проводил их взглядом и молча двинулся следом. Собакина взглянула на меня, а я чуть качнул головой, мол, не стоит уподобляться им.

— Больше никто не хочет покинуть аудиторию? — спросил Порфирий Валентинович.

— Я думаю, что мы попробуем ещё раз, — ответил я за всех.

— Староста? Так думаете только вы, а как же остальные? — пожилой ведарь посмотрел на других.

— Ну, я тоже хочу попытаться, — неуверенно проговорил Годунов. — Тем более, что я почти что сдал…

Его фраза вызвала улыбки. Борис подошел к ящику и взял рюмку. Другие жильцы тоже двинулись к ведарю.

Вскоре у всех было по новой рюмке. В моих руках оказалась копия той, что хрустнула подмышкой.

— Ну что же, я снова даю вам время! Прячьте свои «жизни». Время пошло! — сказал ведарь и повернулся к окну.

Все было дернулись в разные стороны, но я поднял руку, привлекая внимание:

— Ребята! Мы все потеряли свои «жизни» потому, что действовали поодиночке! Если мы объединим наши усилия, то сможем продержаться гораздо дольше пяти минут!

— Что? — переспросил Годунов. — Как так?

Я скинул куртку, скатал её кругом и положил сверху рюмку. Хрустальный предмет словно лёг в мягкое гнездо. Я же встал над получившимся экспонатом странной выставки:

— Вот так вот тяжелее достать до моей «жизни», а я могу защищаться и атаковать в ответ!

— Я согласен! — поддержал княжич Курбский. — Если мы соединим наши силы, то и купол будет в два раза сильнее. И мы сможем продержаться гораздо дольше!

— Я тоже согласна! — подала голос боярышня Собакина. — Господа, я с вами!

— И я! И я! Я тоже! — раздались голоса других жильцов.

В общем, когда Порфирий Валентинович повернулся, то его встретили взгляды напряженных глаз. Мы стояли по кругу, закрывая собой сложенные рюмки, укутанные в куртки. Чтобы подступиться к ним, было нужно пробиться через большое количество защитных рядов.

Ведарь попытался, налетев ураганом, но… Как только он превратился в тень, так сразу же на него была выплеснута горная река, выпущенная из рук Бесстужевой.

Порфирий Валентинович пытался проскользнуть под налетавшей волной, но я пустил по низу огненный шквал, а виконт Ботари добавил каменных шипов.

Взять нас с воздуха тоже не получилось. Сотни мелких молний заставили ведаря отпрянуть. На все его попытки приблизиться тут же выбрасывались различные удары.

Я видел его перемещения и регулировал подступы. Годунов находился внутри круга и подпитывал наши силы, накладывая руки на уставшего жильца. Он же радостно прокричал: