– Люся!
– шипит на нее поборница нравственности Саида.
– Сейчас речь не об этом!

– А о чем, прости?
– сузив глаза от пульсирующей боли в висках, переспрашиваю ее.

– Саечка, мы с тобой дружим очень давно. Посмотри на себя, - жестикулирует она.
– Ты молодая, красивая девушка. Да тебе в отличие от меня не дашь тридцати трех. И тут он - седой, взрослый мужик под пятьдесят.

– Ему сорок девять, - глухо произношу.

– Ты же ему в дочери годишься!
– сокрушается Саида, меняясь в лице.
– Не понимаю, как с такими стариками можно ложиться в постель? Как их целовать? Как позволять им трогать себя?
– брезгливо выплюнула она.
– А рожать от таких вообще опасно. Чем старше отец, тем больше осложнений: диабет, риск преждевременных родов, преэклампсия.

– Это ты прочитала, потому что обо мне беспокоишься?
– положив руку на сердце, съязвила я.

– Нет, - Люся отправила в рот зеленую виноградину, - это потому что токал ее отца беременна (токал - любовница или вторая, младшая жена).

– Люся, - покраснев от злости, шипит Саида, - это не твое дело.

– Так и мужик Саи - не наше дело. Сколько бы ему не было лет, - ведет она плечом, поворачивает голову и подмигивает мне.

– То есть у твоего папы токал и ты сейчас проецируешь на меня всю его ситуацию? Так, Саида?
– повышаю на нее голос.

– Кажется, разговор свернул не туда, - Медина пытается замять конфликт.

– Сбавь тон, будь добра. Хочешь знать, что еще про тебя говорят?

– Саида, успокойся, - одергивает ее Медина.
– Не надо.

– Нет, пусть скажет, - велю я, вытянув руку вперед.

– Я-то скажу, потому что кто еще сделает это, глядя тебе в глаза. Говорят, этот Валиев сошелся с женой, они даже работают вместе. А потом появилась ты. И он очень удобно устроился: здесь живет с ней, а каждую неделю ездит в Астану, чтобы трахать тебя. Ну и чем ты теперь отличаешься от токалки?

– Это правда?
– обращаюсь к Медине, едва сдерживая гнев.
– Так говорят?

– Да, - пискнула она.
– Но ты бы никогда не стала встречаться с женатым.

– Фархат не женат! Он давно в разводе и не живет с ней, - перевожу взгляд с Медины на Саиду.
– И если всем так интересно, то мы с ним спим не только в Астане, но и здесь.

– Вот это молодцы, - забавляется Люська.

– Мне это абсолютно неинтересно, - недовольно цокает Саида.

– А ты, Саида, спишь с мужем?
– усмехнувшись, гордо поднимаю голову.
– Вам же с Мединой так интересно копаться в моем нижнем белье, давай в твоем тоже поковыряемся. Вы же еще молодые, хоть и двое детей. Как часто занимаетесь сексом? Каждый день или через день? Раз в неделю, раз в месяц?

– Сай, пожалуйста, - жалобно просит Медина, а Саида покрывается красными пятнами.

Но меня уже несёт совершенно не в ту степь и злость застилает глаза.

– А как? В миссионерской, сбоку, ты наездница или предпочитаешь, когда он сзади?

– Замолчи, - она комкает салфетку и бросает ее в меня.

– С такой подругой и врагов не надо.

– Мне не нужна подруга, которая спит с чужими мужиками, - резко встает из-за стола и кресло на металлических ножках с шумом падает

– Я не буду оправдываться ни перед тобой, ни перед кем бы то ни было, - поднимаюсь вслед за ней. На нас уже с интересом смотрят гости, сидящие за соседними столиками.
– Потому что я знаю правду. И она ничего общего с вашими сплетнями не имеет.

Оставаться здесь бессмысленно и обогнув стол, я иду к выходу, забираю пальто в гардеробной и на ходу надеваю его. Быстрым шагом направляюсь к своей машине, думая только о том, слышал ли папа все эти слухи. Надо было признаться ему еще в прошлый приезд, или еще раньше, когда Фархат хотел с ним поговорить. Глупая девчонка! Я не послушала его тогда, встала в позу, обиделась, а ведь он был прав.

– Сая, стой!
– слышу за спиной голос Люси.
– Да подожди ты!

Останавливаюсь, опускаю голову и только сейчас ощущаю боль в грудине. Мне не хватает воздуха, я задыхаюсь, теряю почву под ногами и кладу руку на капот своего автомобиля.

– Как ты?
– Люся касается рукава и кладет руку на спину.

– Нормально, - выдыхаю я.
– Сорвалась.

– Не удивительно, - хмыкает она и встав напротив, лезет в сумку и достает пачку сигарет и зажигалку.
– Покурю, не возражаешь?

– Нет.

– Нервы тоже шалят, - изящными пальцами достает тонкую белую трубочку, зажимает ее губами и подносит к концу зажигалку. Красиво затягивается и выпускает дымовое кольцо.

– Тоже меня осуждаешь?
– поджимаю губу и слежу за тем, как меняется выражение ее лица.

– Я? Да Боже упаси! С моим-то послужным списком, - коротко смеется, продолжая курить.
– Кто я, чтобы тебя осуждать? И потом я видела твоего мужика. Хорооош, - тянет она.

– Он занят.

– Я не претендую, - усмехается, смахивая пепел на землю.
– Любишь его?

– Очень, - признаюсь честно.
– И он меня тоже.

– Классно, - улыбается Люська.
– Даже завидую по-белому. А на Саидку внимания не обращай, перебесится.

– Не пойму, что с ней.

– Ну как? У папы токал беременна, муж тоже далеко не ушел, - прищуривается она и снова затягивается.