Я взяла полотенце, одно из своих платьев, и вышла в коридор. Дом был тихим. Тишина казалась странной после тех громких разговоров, напряжённых моментов, которые я пережила. Я чувствовала себя здесь чужой. Но, возможно, так и должно было быть. Я ещё не привыкла. И, возможно, никогда не привыкну.

Зайдя в ванную, я включила воду. Шум потока наполнил маленькое помещение, и я наконец почувствовала, как напряжение немного уходит. Сняв платок, я провела рукой по волосам, распуская косу. Пряди упали на плечи, тяжёлые от сегодняшнего дня.

Я встала под струю воды, позволяя ей стекать по лицу, смывая усталость, страх и горечь. Глаза защипало, но я не была уверена, от воды это или от слёз. Я закрыла глаза и стояла так долго, пока горячая вода не начала остывать.

Когда я вышла из ванной, обернувшись в полотенце, я увидела своё отражение в зеркале. Лицо было бледным, глаза покраснели, но в них уже не было прежнего ужаса. Только усталость.

Я вернулась в комнату, чувствуя, как холодный воздух обволакивает влажные волосы. Чемодан всё ещё стоял открытым, и я, собравшись с мыслями, начала складывать вещи в шкаф. Каждое платье, каждый платок занимали своё место, словно это был маленький ритуал, который помогал мне понять, что теперь это мой дом. Или, по крайней мере, место, где я буду жить.

Когда я закончила, взглянула на комнату. Она была слишком просторной для меня, слишком красивой. Каждая деталь была тщательно подобрана, и всё это напоминало мне, что я чужая здесь. Даже моя одежда, аккуратно сложенная на полках, казалась неуместной.

Я села на кровать, проводя пальцами по мягкому покрывалу. В этой тишине я наконец позволила себе задуматься. Рашид. Его слова, его действия… Они всё ещё были для меня загадкой. Почему он оставил меня в живых? Почему не вернул обратно? Почему взял меня сюда, в этот дом, и назвал своей женой?

Его поступки были противоречивыми, но в них была какая-то странная справедливость. Он мог убить меня, мог прогнать, но не сделал этого. Вместо этого он сказал, что я его жена. И что мне придётся привыкнуть к этому.

Привыкнуть. Я закрыла глаза, чувствуя, как тяжесть дня наваливается снова. Смогу ли я привыкнуть? Смогу ли я принять всё это? Или я останусь здесь, как вещь, которая никогда не станет частью этого дома?

Рашид

Я стоял у двери кухни, наблюдая за ней. Зумрат возилась у плиты, аккуратно переворачивая лепёшки на сковороде. Её движения были уверенными, точными, как будто она делала это всю жизнь. В какой-то момент она слегка наклонилась, чтобы поправить что-то на столе, и свет от окна упал на её лицо, выделяя тонкие черты и сосредоточенное выражение.

Я поймал себя на том, что не могу отвести взгляд. Эта девушка… женщина… Она была совсем другой. Не такой, как я представлял себе жену. Я ожидал, что Зумрат будет закрытой, боязливой, но сейчас, в этот момент, она выглядела спокойно, почти умиротворённо. На кухне она будто находилась в своей стихии.

Запах свежего теста наполнял воздух, смешиваясь с ароматом молока, которое она поставила греться на плите. Это было странное чувство – видеть, как кто-то готовит для тебя, не потому, что обязан, а просто потому, что привык заботиться. Я стоял там дольше, чем собирался, но, наконец, оторвался от этого зрелища и направился обратно в свою комнату.

Открыв дверь, я сразу заметил изменения. Одна из секций моего шкафа, которую я освободил вчера вечером, теперь была заполнена её вещами. Но когда я подошёл ближе, то удивился, насколько мало их было. Пара платьев, несколько платков, пара аккуратно сложенных юбок и скромные украшения. Вот и всё.

Я медленно провёл пальцами по ткани одного из её платков. Простая, плотная ткань, такая же, как и её одежда. Никакой изысканности, никаких излишеств. Это была женщина, которая никогда не видела роскоши и, похоже, не ждала её. Она пришла в этот дом с тем немногим, что у неё было, и, кажется, не жаловалась.

Я закрыл шкаф, но мысли об этом не покидали меня. Мне казалось странным, как человек мог быть настолько скромным. В моём доме всегда хватало всего: вещей, еды, возможностей. Но она… она пришла с пустыми руками, и это заставило меня задуматься.

Взяв чистую одежду, я направился в ванную, чтобы смыть остатки ночи. Тёплая вода расслабила тело, но мысли всё ещё были сосредоточены на ней. Эта женщина была для меня загадкой. Каждый её поступок говорил о том, что она другая, не такая, как я привык.

Когда я спустился вниз, уже полностью одетый, на кухне царило оживление. Братья сидели за столом, и на всех лицах играли улыбки. Я понял, что причиной этого была Зумрат, которая разливала молоко в чашки. Её движения были быстрыми, но аккуратными. В воздухе витал аромат свежих лепёшек.

– Ну надо же! – воскликнул Бека, увидев меня. – Кажется, сегодня мы официально освобождены от готовки!

– Это редкость, – добавил Алим, подмигнув. – Обычно нас ждут к плите с утра пораньше.

– Прямо праздник, – протянул Джалил, откусывая кусок лепёшки. – Еда вкусная. Спасибо, невестка.