С первого этажа донёсся полный веселья голос Листара:

— Айлин, ты ещё жива?

— Пока да, но это временно.

— Ну удачи вам! Я пока поживу без сотрясения мозга.

Я злобно скрипнула зубами. Ууу, паразит какой. Насмехается ещё. А каким тихим был до нашего знакомства. Теперь его прям не узнать.

— Знаешь что, Листар? Раз уж ты так радостно отлыниваешь, то ты нам должен.

— В каком смысле?

— Ты будешь нас сопровождать.

В коридоре повисла напряжённая тишина.

— Нет.

— Да.

— Нет.

— Ты хочешь, чтобы Габи запомнила тебя как брата, который бросил её в самый ответственный момент?

Листар вышел из кухни, сложил руки на груди и прищурился:

— Ты манипулируешь.

— И?

Он вздохнул. Ну да, ты сам знал в какие сети попадаешь.

— Ладно. Но если я умру — на твоей совести.

— Ну уж нет, твоя душа будет преследовать Габи. Это её праздник.

Габриэль громко зааплодировала:

— Праздник! Праздник! Праздник!

Листар посмотрел на меня с немым ужасом.

— Я совершил ошибку.

Я только ухмыльнулась. Ну конечно, думал расслабиться. Не тут-то было, если на каторгу, то всем страдать, а не только мне.

Развлекательный центр. Ад. Конец.

Если кто-то когда-то скажет, что справиться с ребёнком легко, я лично найду это существо и заставлю провести с Габи хотя бы три часа.

Она носилась по площадке, как ураган, срывая нас с одного аттракциона на другой. Мы прыгали на батутах, гоняли на детских аэрах, катались на какой-то бешеной карусели, после которой я едва держалась на ногах. Листар выглядел так, словно пересмотрел всю свою жизнь и осознал, сколько ошибок совершил.

— Лин… я больше не чувствую своих ног.

— Это ещё не конец. Меня вообще тошнит.

Габи радостно вертелась вокруг нас, её энергия была бесконечна.

— Пойдёмте на самые высокие горки горки!

Я прикинула шансы на выживание и с надеждой спросила:

— Ты же маленькая для них, да?

— НЕТ! Смотри, я даже по росту прохожу, видишь? — и она довольно показала, что её рыжая макушка как раз доходит до нужного деления. Печально-то как…

— Чёрт.

Листар схватил меня за руку.

— Лин… может, притворимся мёртвыми?

— Поздно. Это надо было делать ещё дома. Теперь нам некуда деться.

Через минуту мы уже сидели в вагонетке, пристёгнутые ремнями безопасности. Габи сияла. Я проклинала этот день. Листар молился всем богам сразу. Как я могла на такое согласиться? Главное, что всё делается по технике безопасности. Утешая себя этими жалкими мыслями, я стиснула зубы и приготовилась к страданиям.

Когда поездка закончилась, мы вылезли, шатаясь, а Габи радостно подпрыгнула:

— Ещё раз?!

— НЕТ!!!

В голосе Листара прозвучала такая боль, что я едва сдержала смех. Мы всё-таки добрались до конца дня. Живые. И даже почти целые. Габи держала в руках огромную порцию сладкой ваты, довольная и счастливая. Мы с Листаром были похожи на две выжатые тряпочки, явно не первой свежести.

— Ну что, Лин? — хрипло пробормотал он. — Ты выжила?

— Физически да. Психологически — нет.

Габи потянулась ко мне и обняла.

— Это был самый лучший день! Спасибо!

Я улыбнулась и прижала её к себе.

— Ну, если ты счастлива, значит, всё было не зря.

Листар прислонился к стене. По бледному лицу градом катился пот. Ох, как его накрыло от этих приключений. Кошмар. Осторожно провела по чёрным ушам в попытке подбодрить.

— Но я всё равно больше никуда с вами не пойду.

Я хмыкнула.

— Посмотрим.

Ну да, конечно. Так я и поверила. Пойдёт, как миленький. Не мне же одной страдать. А я предупреждала, что с нами непросто, теперь пусть мучается. Каторжник.

***

На следующий день прилетев с работы издали пронаблбдала за этими двумя лисятами, летающими по детской площадке. Я до сих пор летаю разными маршрутами, хотя никаких предчувствий за последние несколько дней не было. Довольная пошла насладиться одиноким распитием кофейного наслаждения. Но счастье длилось недолго.

— Листар, ты снова выглядишь как побитая жизнью тряпочка. — усмехаюсь, наблюдая, как бедолага вваливается на кухню, держась за дверной косяк, словно тот единственное, что не даёт ему упасть.