Затем я снова посмотрел на Мадлен.

— Скажи им, чтобы не делали глупостей.

— Назад, — тут же прохрипела старшая ведьма, и ее дочери повиновались, сделав несколько шагов назад.

— Вот так, — кивнул я. — Поговорим?

— Чего ты хочешь? — прохрипела Мадлен.

Я, продолжая держать ведьму за горло, опустил левую руку в кармашек на поясе и достал из него черный круд. Поднеся его к глазам Мадлен, я спросил:

— Знаешь, что это?

Мать ковена, уставившись на угольно-черный круд, побледнела еще больше. Вздрогнув, она машинально подалась назад, но, почувствовав, как я сильнее сжал ее горло, замерла.

— Ладно… — прохрипела она и, когда я немного ослабил хватку, продолжила: — Пошумели и хватит. Пусть мои дочери уходят, а мы с тобой поговорим. Ведь ты за этим пришел ко мне?

— Хорошо, — согласился я, а потом уточнил: — Пусть уходят все, кроме Ивонн. Ей будет полезно послушать наш разговор. Да и ты в ее присутствии будешь спокойней себя вести.

Мадлен мое предложение явно не пришлось по душе, но она все же обреченно произнесла:

— Оставьте нас… Кроме Ивонн.

Девушка вышла из-за спин старших сестер и приблизилась к матери, исподлобья следя за мной. Когда ведьмы нехотя скрылись в доме, я обратился к Мадлен:

— Объясни своей дочери, что, взяв тебя за горло, я тем самым сохранил жизни ей и ее сестрам.

— Она не глупая девочка и уже все поняла, — ответила Мадлен, при этом пристально глядя на Ивонн. Та лишь молча кивнула, внимательно разглядывая переливающуюся золотом лисью лапу.

— Вот и хорошо, — сказал я, медленно отпуская горло ведьмы. Золотая дымка развеялась спустя мгновение.

Мать ковена по-стариковски крякнула и, поморщившись, провела ладонью по шее. А потом хрипло сказала, двинувшись в сторону беседки:

— Идем. В ногах правды нет.

Ивонн пристроилась к ней сбоку и, придерживая за локоток, помогла подняться по ступенькам.

— Дела-а… — с тяжелым вздохом протянула Мадлен, расположившись в кресле. Ивонн присела рядом с ней на соседнее кресло.

Мать ковена как-то быстро растеряла всю свою воинственность. Я только сейчас заметил, что из-под платка на ее голове видны седые волосы, да и на лице проявилось множество морщин, которых еще несколько минут назад не было.

— Старею… — заметив мой взгляд, произнесла мать ковена. — Обвиняла тебя в самоуверенности, а сама не смогла распознать в тебе древнюю силу, да еще и, к своему стыду, не заметила, что ты всю ману из рун выпил. Эхе-хе… Теперь придется снова все восстанавливать.

— Меня часто недооценивают, — пожал плечами я, устраиваясь в кресле напротив старой ведьмы.

— Этот круд, — Мадлен кивнула на кристалл в моей руке. — Откуда он у тебя?

— Забрал у душелова, который приказал своему темнику вселиться в мертвое тело твоей дочери, — произнес я. — Да, Ледяные пытали ее, чтобы узнать побольше обо мне, но ты не можешь винить меня в ее смерти. Скажу больше, они сделали все, чтобы натравить вас на меня. Ты думаешь, что вам удалось изгнать темника? Под контролем того душелова было сразу несколько темных духов. Он в любой момент мог отправить их всех за тобой и твоими детьми.

Взгляд Мадлен начал постепенно проясняться.

— Где душелов?

— Отправился в бездну следом за своей хозяйкой, — ответил я и, заметив вопрос в ее глазах, произнес: — Он выполнял волю одной из младших хримтурсов.

Мадлен вздрогнула и пристально посмотрела на меня.

— Сохрани нас Пресветлая, так это правда? — подавленно прошептала старая ведьма, наконец, осознав, что я не вру. — Значит, они вернулись…

Ивонн, широко раскрыв глаза, переводила свой взгляд то на свою мать, то на меня.

— Да, — подтвердил я. — И, насколько я понимаю, уже довольно давно.

В течение следующего часа я сжато рассказал все, что было связано с последователями Хлада Жуткого, но не раскрывая собственных тайн.

С каждым моим словом Мадлен все больше мрачнела и, когда я закончил, после недолгой паузы спросила:

— Зачем ты пришел ко мне?

— Я знаю о том, что происходит в городе, — ответил я. — У твоего клана проблемы. Пока ты старалась сохранить семью, живя по законам людей, остальные ковены набирали силу согласно древним обычаям. После нападения темника другие семьи почуяли вашу слабость. Еще я знаю, что Камилла, верховная мать самого большого ковена в Эрувиле, хочет забрать твоих дочерей и твою землю. Очень скоро она бросит тебе вызов. Судя по тому, что мне о ней рассказывали, у тебя нет шансов.

Мадлен, слегка опустив голову, пристально смотрела на меня исподлобья. Ее губы превратились в тонкую нить. Крылья носа слегка подрагивали. Руки вцепились в подлокотники кресла. Сидящая рядом с ней Ивонн вся сжалась.

— Для того, кто последнее время находился далеко от столицы, ты слишком хорошо информирован, — наконец, произнесла Мадлен. — Хотя не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы догадаться, кто именно снабжает тебя сведениями. Первородные всегда были преданы аурингам.

Я лишь молча пожал плечами. Она права. Ниссе многое успела мне рассказать. В том числе и о назревающем конфликте у ведьм.