Нервы заворачиваются в раскаленную спираль.

Прорезают путь через кожу.

Оргазм разносит меня на атомы ко всем хуям.

Нам обоим нужно несколько минут, чтобы прийти в себя.

Хотя, когда Лори растягивается на столешнице, очень откровенно и без комплексов закидывая обе ноги мне на грудь, я точно готов на еще один заход в ближайшие полчаса.

— Ты во мне дырку просмотришь, Димка, — смущенно посмеивается она, приподнимаясь на локтях.

— Икси, свет меньше, — командую своей виртуальной помощнице и свет в кухне сменяется на теплый и приглушенный, достаточно неплохо имитирующий свечи, если бы они торчали где-то в стенах.

Аккуратно ссаживаю Лори на барный стул, снова напяливаю на нее свитер.

— Или я тебя сожру, — объясняю в ее игриво-возмущенные глаза.

Хорошо, что ужин из доставки в термо-боксах и к тому времени, когда мы со всем этим добром перебираемся в гостиную, еда как раз комфортной температуры. Лори усаживается на диван, а я, немного подумав, сажусь на пол, втискивая свои плечи между ее ногами. Одну она тут же опять забрасывает на мое плечо. Все же ее колени с веснушками — это почти сто процентов мой личный афродизиак.

— Дим, — по интонации слышу, что сейчас она спросит что-то из того длинного списка, с которым ко мне приехала. — Мне звонила сотрудница одной швейцарской клиники. Название такое… блин, забыла.

— Салем-Шпиталь, — подсказываю. Блядь, и как я об этом забыл?

— Ты…

Я чувствую, как она набирает в легкие побольше воздуха.

Успокаивающе поглаживаю ее по лодыжке. Давай, говори уже.

— Она сказала, что вы обсуждали партнерские роды.

— Угу. Но я бы не назвал это обсуждением, обезьянка. Меня спросили, хочу ли я присутствовать, и я сказал, что да, хочу.

— То есть, гипотетически… — Лори волнуется и замолкает.

Я прямо голову теряю от этого ее перевоплощения из деловой колбасы в девчонку, которая стесняется говорить о самых обычных вещах. Даже после того, как мой член трижды в ней побывал.

Запрокидываю голову назад, разглядывая ее снизу-вверх.

Свитер мой и правда ей очень идет, особенно когда из воротника торчат ее идеальные красивые плечи, не узкие и костлявые, как у дурных анорексичек, а в меру мускулистые, округлые, с красивыми женственными ключицами.

— Я буду рядом, обезьянка. — Сейчас нам не стоит бежать впереди паровоза и обсуждать настолько важные вещи, тем более, что прошло около месяца с тех пор, как… — Я просто не знаю, где еще в такой момент я должен быть. Следующий вопрос?

— Больше никаких вопросов, моя ты строптивая зверюга. — Наклоняется ко мне, трется щекой об мои колючки и довольно жмурится. — Люблю тебя очень. Смирись, что я буду повторять это каждый день, пока дышу.

Я бы мог еще раз в нее влюбиться просто потому, что после всех моих выебонов, имея заслуженное право выесть мне мозг чайной ложкой, моя обезьянка легко подвела черту.

Проехали. Забыли.

Идем дальше.

Вместе.

Мы просыпаемся посреди ночи, чтобы покормить котов.

Точнее, встает Димка, по будильнику, а когда я сонно тянусь следом, пытается вернуть меня обратно в постель. Но я все равно иду за ним — зевающая, взъерошенная, в его футболке. В отражении в зеркальной поверхности вид у меня просто как у настоящей совы.

— Лори, я справлюсь, — все еще пытается завернуть меня обратно в спальню Дима, но я фыркаю и пока он возится с бутылочкой и смесью, нагреваю чайник, чтобы обновить грелки.

Котят мы кормим по очереди.

Пока Димка выкармливает первую — я играю со второй, потом меняемся.

Потом, смеясь и отпуская шуточки, в две пары рук массируем им под хвостами.

В два часа ночи.

— И как ты назвал этих красоток? — Хотя, если честно, понятия не имею, как их различать — они же реально как близняшки, совершенно одинаковые.

— Эм-м-м… Кошки?

— Очень оригинально. Значит, эта будет Хельга, — тычу в ту, которая уже вся заглаженная спит прямо у него в ладони, потом показываю на свою, явно более активную, — а эта — Локи.

— Это разве не мужское имя?

— Да по фигу! — Я даже не сразу понимаю, что полностью копирую его тон и половину любимых словечек.

Если бы не семь лет за плечами, я бы точно испугалась тому, насколько сильно он просочился мне под кожу, прямо в кровь. Но сейчас просто наслаждаюсь каждой секундой, не думая, не анализируя.

Подъем у нас в пять тридцать.

Димке нужно скататься в столицу, мне в восемь надо быть в офисе, потому что в восемь тридцать очередная отчетная встреча с инвесторами и мне никак нельзя разрушать свое амплуа безупречного руководителя дурацкими опозданиями.