— Мы разве о чем-то договаривались?

— Эта, блядь, мое завещание!

— Странно, а там написано, что это завещание Александра Игоревича Гарина.

— Не прикидывайся идиоткой, дура!

Сергей снова пытается протянуть ко мне руки, но на этот раз я делаю легкий кивок в сторону Валентина. Он тут же спокойно пересаживается за наш стол. Сергей со стоном забивается в спинку стула.

— Это, сука, развод, да? — Он то ли скулит, то ли хныкает как баба.

— Я просто хочу убедиться в том, что это завещание — настоящее. Потому что теперь у меня два завещания и каждый владелец утверждает, что именно в его руках — оригинал.

— Угорич просто гнида!

— Но он хотя бы сын Гарина, и чисто теоретически я готова поверить, что у него больше шансов иметь на руках оригинал завещания, чем у тебя.

— Ты же меня как лоха развела, бля…

— Не распускай нюни, Серёженька, — подталкиваю салфетницу к его краю стола, — вытри слезки и можешь взять мой круассан. Я позвоню, как только появится какая-то информация. Если, конечно, она появится.

Поднимаюсь, оставляю на столе пару купюр.

Позволяю Валентину галантно открыть передо мной дверь.

И когда я с улицы заглядываю в окно бистро, Наратов реально трет ладонями рожу, как будто плачет.

Но я даже очередной порцией триумфа насладиться не успеваю, потому что на экране телефона всплывает еще один незнакомый номер. Снова Марина? На этот раз нашла способ незаметно позвонить?

— Валерия, рад слышать вас в добром голосе, — слышу на том конце связи змеиный голос Завольского-старшего. — Я приехал обсудить нашу с вами общую маленькую проблему, но почему-то на застал вас на месте в рабочее время…

Я инстинктивно сжимаю вторую руку в кулак и мысленно считаю до трех, прежде чем осторожно, в сторону, выдохнуть из легких стравленный воздух.

Когда мы в последний раз общались тет-а-тет? Кажется, в тот раз, когда он пообещал превратить мою жизнь в кошмар в отместку за смерть Андрюшеньки.

— Юрий Степанович, добрый день. — Я притрагиваюсь к своим губам, буквально силой придавая им форму вежливой улыбки. Даже если он не может этого видеть. — Полагаю, речь идет о завещании, которое предъявил Угорич?

Его выпад в сторону моего отсутствия на рабочем месте намеренно оставляю без внимания. Моя должность никак не обязывает расшаркиваться перед ним за свое передвижения, по крайней мере до тех пор, пока они не влияют на капиталы наших инвесторов. И Завольский прекрасно это знает — просто щупает почву, делает разведку боем. Хочет понять, как и на что еще может надавить, чтобы вернуть меня в амплуа удобной, послушной девочки на побегушках.

«Шутов решил проблему…»

Я догадываюсь, что Дима может решать проблемы разными способами. Иллюзий на этот счет у меня нет. И если Завольский живой, здоровый и даже позволяет себе беззубые выпады в мою сторону — значит, на все остальное наложено железобетонное табу.

Но не на меня, верно?

— Да, как раз об этом я и хотел поговорить. Когда вы будете на месте, если это не государственная тайна, разумеется?

— Через пятнадцать минут.

— В таком случае — сделайте милость, загляните ко мне в кабинет.

Хочет, чтобы я побежала к нему как собачонка. Гаденькая дешевенькая манипуляция, попытка показать, кто на самом деле до сих пор рулит «ТехноФинанс».

— Юрий Степанович, я не предлагаю вам записываться у моего секретаря только в память о наших с вами родственных отношениях. — Последние слова намеренно выделяю нотками сарказма, мы же оба знаем, что наше «родство» — чистой воды фарс. — Поэтому через полчаса жду вас в малом зале для совещаний.

— Ох уж эта молодежь — никакого уважения к умным старцам, — он посмеивается, но я почти уверена, что каждый звук он потом выхаркает кровью. — Но пусть будет по-вашему, кто я такой, чтобы спорить с молодыми и дерзкими?

Я выключаю звонок, сажусь в машину, но на этот раз на пассажирское сиденье.

Валентин молча занимает место за рулем.

Мне нужно сосредоточиться. Нужно перестать бояться человека, который… всего-навсего приказал своим псам меня избить, а потом и вовсе попытался ликвидировать.

Подаюсь импульсу, набираю номер Шутова.

Мне просто надо услышать его голос.

— Лори, блин, ты в курсе, что с таких фоток у меня… — начинает он со старта бодрым, но немного охрипшим голосом, как будто мой звонок как раз застал его за фантазиями на тему того, где именно на его теле я могу оставить кроваво-красные отпечатки своих губ. — Лори?