Доминика возмущенно запыхтела:

– Ну, посему у вас, у взлослых, так все слозно?

– Когда вырастешь, поймешь, – поцеловал я надутую щечку.

– Не кочу ласти, если я буду тозе такой слозной. Я кочу всегда быть маленькой! – заявила Ника и, разобидившись, утопала к себе. Умудрившись по дороге недовольно побубнивать, невольно вызывая у меня улыбку.

Расти. Знала бы она как и мне не хочется, чтобы она так быстро росла, и сталкивалась на своем пути с этой “взрослой” сложностью выбора и принятия решений. Но время летит. Меняется, мудреет и умнеет мелочь не по дням, а по часам. Уже на данный момент иногда ловлю себя на мысли, что мыслит Ника гораздо более зрело чем я.

Я глянул на время – начало девятого. Как штык. Восемь – Ника на ногах. Растер ладонями лицо и, откинув голову на подушку, уставился в потолок.

Все, хватит уже. Наверное, прозвучит странно, но пора сделать движение хоть в какую-то сторону. А то это состояние, когда ты завис ровно посередине и не можешь выбрать, куда свернуть, раздражает и вышибает из колеи конкретно. Пара дней промедления для меня и морально, и физически стали выматывающими настолько, насколько меня не выжимали годы работы. Именно поэтому я терпеть не могу дела сердечные и все, что с ними связано. Поэтому много лет предпочитал стабильность этим дурацким американским горкам в груди. Не пускал никого близко. Пока была только Камилла, все было просто. Секс по расписанию, дежурные ухаживания, никаких тебе фонтанов эмоций. Сейчас же, с появлением Ветровой, меня конкретно расшатало. И пора было возвращать свою жизнь либо в прежнее спокойное русло, закрыв себе всякую возможность даже малейшей мысли о девчонке Граф, либо кардинально менять свои устои.

Второе в этом случае грозило вылиться в огромную проблему, но объективно я задолбался с собой воевать. Вчера ночью, когда я, как пацан, сидел и буквально ждал ответа Анфисы на каждое гребаное сообщение, когда сердце бухало за грудиной, как припадочное, а на губах дебильная улыбка была при виде этого “печатает…”, я понял, что нужно сделать последний шаг. К Кэм. Эгоистичный шаг ради того, чтобы убедиться в принятом мною решении. Возможно, она права? И мы отдалились, и именно из-за этого появились наши проблемы? Если моя дурацкая теория верна, то после сегодняшнего свидания все вернется на круги своя.

Если же нет…

В общем, план был прост. Осталось поговорить с Камиллой, которая после вчерашнего до сих пор, наверное, дуется. И встретиться с матерью. Надеюсь, за день без меня внучка с бабулей не разнесут мне отель.

Из постели я выбрался в районе девяти. Удивительно, что мать еще не ворвалась в наш номер с какой-нибудь очередной гениальной идеей. Принял душ и, накинув халат, вышел. Заглянул по дороге в детскую, Ника играла в куклы. Камиллу я нашел в большой гостиной с чашкой кофе в одной руке и журналом в другой. В легком бордовом платье и с укладкой на голове. Идеальная. Что еще мне надо? Кукла просто. Чего не хватает, чтобы, млять, екало?

– Доброе утро, – подошел, поцеловал напудренную щеку девушки, заслужив в ответ скупое:

–И тебе того же, Нагорный, – она даже не подумала взгляд от глянцевой бурды оторвать. Демонстративно страницу перевернула. Цирк.

– Уже завтракала?

– Да, только вернулась из ресторана. Вас не дождалась.

Ладно. Мы не гордые. Хоть и скребануло внутри.

– Я подумал над твоей идеей, Кэм, – прошел на небольшую кухню, разместившуюся за длинной барной стойкой, наливая себе крепкий кофе.

– Какой же?

Надо же, в тоне девушки проскочил интерес, или мне показалось?

– Сегодня вечером. Вдвоем. Ты и я. Нику оставим с моей матерью.

– Правда? – наконец-то соизволили на меня взглянуть.

– Правда. А днем можно сгонять в парк. Ника давно просит научить ее кататься на велосипеде. Да и погода располагает к прогулкам.

– Парк? Ой, нет, Дем, – поднялась на ноги Кэм, – это вы тогда без меня. Мне нужно собраться к вечеру, – закрыла журнал, отставляя чашку с недопитым кофе. – Времени в обрез. Если бы я знала заранее…

– И что бы поменялось? – искренне удивился я. – Время девять утра, у тебя впереди целый день. Ресторан я забронировал на девять часов вечера. Мы успеем не только погулять с ребенком, но и сходить в кино, если уж на то пошло.

– Тебе не понять, дорогой, – снисходительно улыбнулась Кэм, приобняв меня и чмокнув в губы.

Не понять? Чего не понять? Что я в очередной раз предлагаю ей провести время вместе, но не вдвоем, как пара, а втроем, как будущая семья, и в ответ слышу “давайте без меня”?

Раздражение внутри нарастает.

– Я буду собираться, а вы, если хотите, можете погулять с Доминикой, – отсыпали мне разрешение с барского плечам. Может, в ноги поклониться?

– Мне нужно найти салон, и еще я хотела записаться на массаж. Подруга моя, ну, та, которая здесь живет, посоветовала одну массажистку… Хочу сгонять перед нашим свиданием.

Самое поганое, что в голове, как гребаный дятел, долбит понимание того, что Анфиса бы от идеи провести время только вдвоем, когда рядом ребенок, отказалась. Наоборот, предложила бы придумать что-то вместе с Никой. Для всех. Была бы счастлива просто сходить в парк, без салонов, массажей и опостылевших ресторанов, в которых я за два года наших отношений откровенно задолбался зависать каждый завтрак, обед и ужин. А я бы в свою очередь был счастлив просто иногда украсть ее ото всех.