— Значит, познакомимся с твоим отцом, — сказал я.

Она пустила меня в квартиру, тотчас поставила чайник, засуетилась, пока я раздевался в коридоре. Вот чего у бывшей жены никогда было не отнять, так это хозяйственности. Как бы плохо у меня с ней ни развивались дальнейшие отношения, но у нас в квартире всё всегда было убрано, наглажено и отсортировано.

— А почему ты решил овсяное купить? — полюбопытствовала она.

— Мне показалось, что они тебе должны понравиться. Не угадал?

— Это мое любимое печенье! — на щеках бывшей вспыхнул румянец.

— Вот видишь, как я угадал.

Мы заварили чай и принялись за печенье. Как всегда, та, что была любовью всей моей жизни, макала печенье в чай, чтобы размягчить. Вот, вроде, видел её несколько раз уже, а до сих пор не могу избавиться от странного ощущения, что все происходит не со мной.

— Представляю, как мой папа удивится! Представляешь, Егор, мы же ведь только о тебе разговаривали утром, я рассказывала ему!

— Надеюсь, рассказывала только хорошее? — подмигнул я.

Михалыч, мой бывший тесть, был мировой мужик — рукастый, выпить не прочь, историй кучу знает и всегда придет на помощь. Какого-то трепета перед знакомством с ним я, естественно, теперь не испытывал. Наоборот, с удовольствием увижу мужика, который по прошлой жизни умер от рака желудка ещё не старым, в конце девяностых.

— Ну, пока плохого мне нечего рассказывать, — бывшая коротко пожала плечиками. — Но папа как раз хотел с тобой познакомиться. Если у тебя серьезные намерения, конечно… как мне тебя, кстати, представлять?

Уж не знаю, с какой целью были заданы эти вопросы, и при других обстоятельствах я бы воспринял их, как сигнал к отступлению. Но прямо сейчас я просто-напросто сделал вид, что пропустил вопросы мимо ушей. А для этого незаметно дёрнул ногой и чуть шатнул стол. Способ старый, как сам мир — переключить внимание на что-нибудь другое. Правда, получилось так, что я малость перестарался, и чай, пролившись, стек мне на штанину.

— Ой, — пискнула жёнушка, вскочила со стула и, схватив салфетку, бросилась ко мне. — Ты не обжегся? Давай штаны снимай!

— Да тут капля всего, — отмахнулся я.

— Снимай, снимай, я тебе другие дам. В шкафу лежат отцовские, он их ни разу не надевал — ему маленькие, а тебе в самый раз, — с этими словами она начала расстегивать на мне штаны.

Я был не прочь и, прихватив её за талию, усадил на стол. В порыве страсти мы перевернули чашки, так что не только остатки чаю разлились, но и посуду мы перебили, кажется…

Тук-тук-тук!

Порыв прервал стук в дверь.

— А вот и папа, — пропищала бывшая, высвобождаясь из моих объятий.

Не вовремя пришел Михалыч! Я разочарованно выдохнул. Мог бы задержаться ещё на полчасика. И я сам себе удивился — никогда не думал, что после стольких лет совместной жизни у нас с Любой по новой вспыхнет страсть.

Дверь открылась, и на пороге появился мой бывший тесть Михалыч, в том виде, в котором он мне запомнился — уже в возрасте, но мужчина в полном расцвете сил. Он приметил меня сразу и удивлённо приподнял бровь.

— Папа, ты говорил, чтоб я позвала Егора домой, вот он и пришел, принёс печенье, — заворковала бывшая, помогая снять отцу куртку.

Я покосился на осколки разбитых кружек и подошел к тестю.

— Евгений Михайлович, — он тут протянул мне руку.

Я поймал себя на мысли, что, в отличие от тёщи, Михалыч так и не узнал о нашем разводе с его дочуркой. Не дожил… я на секунду погрузился в мысли и забыл ответить. Понял это, когда, пожимая руку, бывший тесть на меня вопросительно посмотрел.

— Егор, — запоздало представился я.

— Пап, садись с нами, попьем чай и покушаем печенье. Мы, правд,а немного тут посуду побили, но ничего, это к счастью. Сейчас я из сервиза чашечки принесу, — бывшая выскочила в коридор.

Пока мы здоровались, она успела подмести осколки.

Михалыч с важным видом прошёл на кухню, присел за стол и побарабанил ладонями по столу.

— Эх, чай — это хорошо. А может, покрепче что сообразим, Егор, ты как? Все-таки не дети маленькие.

— Я бы с превеликим удовольствием, Михалыч, — я специально назвал тестя только по отчеству, как он любил,. — Но у меня завтра важный день, рыбалка в заводском клубе рыбалки и охоты.

— Ничего себе, а кто тебе такую путёвку в жизнь выписал? — хохотнул Михалыч.