— Большое спасибо за приглашение.

— Давайте без пространных предисловий, — Дмитрий бросил демонстративный взгляд на часы. — Время позднее. Завтра у всех тяжелый день.

— Как я понимаю, вы пригласили меня для разговора по политике страны.

— Нет. Вы ошибаетесь. Мне нужно понять, прав ли был Зеэв Жаботинский, выдвинув вас своим заместителем.

— Мы все думаем, это решит и оценит народ Иудеи.

— Народ Иудеи или евреи? — губы Дмитрия тронула легкая улыбка. — Без политесов. Мне известно, что у вас хорошие перспективы удержать кресло премьера. За вас боевики самообороны, бейтаровские отряды, за вас новые и старые переселенцы из Западной и Центральной Европы. За вас не так уж много переселенцев из России, хотя вы сами родом из Брест-Литовска.

— Думаю, вопрос выборов решаем, — Авраам Ставский наклонил голову, демонстрируя решительный настрой.

Разговор получился. Собеседник Дмитрию попался достаточно интеллектуальный, хоть и лишенный радости классического высшего образования. Князь про себя отметил весьма оптимистичный настрой исполняющего обязанности премьера. Это даже хорошо, когда человек переоценивает свои силы.

— Ваше высочество, Иудейское царство союзник Российской империи, — наконец Ставский перешел к тому вопросу, ради которого и напросился на аудиенцию. — Война с Соединенными Штатами идет не первый год, но Бог видит, победа будет за нами.

— Совершенно согласен.

— Наверное, уже сейчас стоит поговорить о результатах войны, пусть маленькой, но доле контрибуции для Иудеи.

— А зачем? — на лице князя отразилось искреннее изумление.

— Всегда лучше договариваться заранее.

— Авраам, напомните, Иудея хоть объявила войну Штатам?

— Не знаю, — резкая смена настроения собеседника, четкая реакция на попавшую в цель стрелу.

— Я вот тоже не знаю, — Дмитрий заложил руки за голову. Короткая пауза, князь не стал долго мучить иудея. — Вы давно могли бы сформировать и отправить в Америку добровольческую бригаду хотя бы. У немцев целая еврейская добровольческая дивизия «Иисус Навин». Вы же понимаете, как будут смотреть на вас всех эти молодые крепкие обстрелянные ребята, когда после войны переедут в Иудею.

Авраам Ставский пододвинул к себе листок писчей бумаги, черканул себе пункты на память. Явно при этом человек лихорадочно обдумывал ситуацию. Дмитрий его не торопил. Бригада на Мировой Войне сущая мелочь, но это еще одна гирька на чашу весов, и это минус несколько тысяч мобилизованных российских христиан.

— Людей собрать можно. Добровольцы среди молодежи найдутся. Но Иудея не сможет снарядить и вооружить бригаду.

— Вот это уже не проблема. Оружие наш вопрос.

— Тогда вопросов нет. Немедля займусь организацией.

От перспектив столь щедрого предложения у Ставского перехватило дух. Людей действительно переизбыток, в России слишком резво взялись за дело и обеспечили постоянный обильный поток почти добровольных переселенцев. Некоторые аспекты добровольности Ставского совершенно не беспокоили. Наоборот, истинный сионист, патриот своей нации приветствовал любые методы. Если они работали на благо Иудеи.

Ключевой момент, Ставский это сразу понял, бригада вернется после войны домой. Вернется со всем оружием и снаряжением. Страна совершенно даром получит закаленную когорту профессионалов, костяк полноценной армии без которой на Ближнем Востоке хоть сразу вешайся. Уловил премьер и намек на немецких евреев с военным опытом, этих людей надо обязательно принять, но разбавить своими верными.

Больше к вопросу трофеев и контрибуции не возвращались. Ставский ушел с целой стопкой исписанных листков. Все вопросы касались внутренней политики, переселенцев и конфликтов с мусульманскими обитателями территории, нет не коренными. Большинство местных арабов тоже мигранты в первом поколении из Сирии и Трансиордании.

В вопросе межнациональных конфликтов Дмитрий вдруг занял жесткую позицию. Дескать, придержи своих боевиков. Еще одно громкое дело с погромом и для многих все закончится очень печально. По первым впечатлениям премьер проникся, однако, кто знает на сколько его хватит? Князь сделал себе отметку: поставить на контроль. Пусть учатся договариваться, а не лихо резать глотки.

На следующий день князь вместе со своими людьми уехал в Ливан. Раз выдалась оказия, стоит заглянуть в гости к королю Георгию. Молодой Романов неплохо справляется с делами, но Бейрут посетить стоит. Обычный визит к родственнику, если для прессы.

В столице Ливана князя догнал короткий рапорт. Некий меценат инкогнито разместил в банке акции как обеспечение пенсии для вдовы Зеэва Жаботинского. Покойный в молодости прославился как бойкий публицист. Неудивительно, что нашелся человек ценивший литературные таланты покойного.

В качестве своей резиденции король Георгий избрал бывший парламент. Весьма новое здание с претензией на монументальность возведённое французским архитектором во времена французского мандата над страной.

Дмитрий сразу обратил внимание на характерные черкески и папахи охраны. Ну да, свою личную гвардию Георгий набрал из христианских горцев Кавказа. В чем-то это копировало эксцентричный ход его отца во времена оные шокировавшего Варшаву своими мусульманскими нукерами из абреков. Оставалось надеяться, итог правления выйдет иной, а сын разумнее и практичнее отца.