Как и следовало ожидать, девочка получила неутешительные оценки в четверти. После того как мы с ее родителями разработали новый план игры, они сказали ей:

– Мы не хотим, чтобы ты лишала себя возможностей, к которым, вероятно, захочешь вернуться после окончания школы. Скорее всего, у тебя появятся интересы, о которых ты пока не знаешь. И вот еще что. Мы знаем, что ты хочешь ходить на вечеринки и концерты со своими друзьями, но это несет риски, которые требуют взрослого поведения и здравого смысла с твоей стороны. Мы не видим, что ты ведешь себя по-взрослому и проявляешь здравый смысл в школе. Мы будем плохими родителями, если позволим тебе попасть в опасные ситуации. У нас нет доказательств того, что здравый смысл позволит тебе благополучно выйти из них. Покажи нам свое серьезное отношение к школе, и мы позволим тебе показать свое взрослое поведение и проводить время в компании друзей.

Мы тщательно подбирали слова, чтобы родители могли озвучить свой новый подход. Но гораздо важнее слов был настрой, с которым произносились эти слова. Чтобы наш план сработал, я попросила Мишель и ее мужа использовать тон, который бы отражал их надежду, а не враждебность. Родители должны были смириться с фактом, что вся власть в сфере домашнего задания принадлежит Трине. Им нужно было показать, что они хотят отпускать дочь на вечеринки к друзьям, но это зависит от нее.

Трина посчитала новый план нелепым. Родители настояли на своем и запретили любые опасные встречи на территории друзей до тех пор, пока не узнают оценки дочери за следующий семестр. Они не хотели сажать девочку под домашний арест без предупреждения, поэтому разрешали ей приглашать друзей в гости и приходить к друзьям, если их родители были дома. Они также попросили Трину подумать, какие оценки она могла бы получить, если бы приложила усилия до конца семестра. Девочка сказала, что способна получить четверки по большинству предметов, но сомневалась, сможет ли иметь по математике оценку выше тройки. Родители согласились на такие условия и попросили сообщить им, если ей понадобится помощь в учебе. Они пообещали отпускать Трину на вечеринки и концерты, если она получит обещанные оценки. Те же условия сохранятся и в следующем семестре, если девочка продолжит учиться хорошо.

Мы могли рассмотреть другие решения, связанные с плохими оценками Трины. Например, родители могли уменьшить сумму выдаваемых карманных денег или увеличить объем домашних поручений. Но многие подростки предпочтут быть без денег или выполнять больше домашних обязанностей вместо домашнего задания, и лишь немногие пожертвуют своей независимостью. Наше решение связать оценки Трины с ее социальной жизнью было вполне логичным: девочка должна была доказать родителям свою зрелость, чтобы они позволили ей проводить время с друзьями. Ее оценки стали объективным, пусть и неидеальным показателем способности проявлять ответственность. На случай, если Трина начнет выражать свое несогласие, я предложила родителям равнодушно говорить, что их новый план попросту отражает реалии жизни за пределами дома. Когда люди проявляют безответственность (плохо работают, не платят штрафы за превышение скорость), они теряют привилегии (профессиональную независимость, право на вождение автомобиля). Наш план не был дьявольской схемой ущемления свободы Трины. Он лишь показывал, как устроен мир.

Мы продвигались в манере «два шага вперед, один назад». Трина улучшила свои оценки с октября по декабрь и восстановила свои привилегии, затем в феврале допустила оплошность и в марте получила оценки ниже обещанных. Девочка была в ярости, когда родители вновь запретили ей видеться с друзьями до окончания семестра, то есть до июня. Они дали дочери понять, что ее откат назад не обрадовал их, но и не расстроил. Кроме того, родители напомнили девочке, что лишь от нее зависит, насколько насыщенным будет ее лето. Трина попыталась поссориться с мамой, заявив, что родители ее друзей разрешают им посещать вечеринки и концерты независимо от оценок. Но Мишель с улыбкой сказала, что эти родители, должно быть, не любят своих детей так же сильно, как они Трину. Мама напомнила дочери, что они всегда действовали в ее интересах.

Родителям Трины отлично удавалось сохранять нейтральность при проблемах дочери. Они спокойно говорили, что установили такие правила ради ее безопасности и возможности иметь выбор в будущем. В моем кабинете они нервничали и выражали свои сомнения в успешности плана, но дома проявляли практически полное безразличие. Чтобы поддержать их (я тоже беспокоилась из-за плана), я поделилась, что девочки, как правило, меняют свое поведение по тому же принципу, по которому весна приходит в Кливленд. Температура не повышается по одному или двум градусам ежедневно: из ужасной зимы мы резко переходим в потрясающую весну. Но соотношение отвратительных и приятных дней постепенно меняется. В марте и апреле случается хотя бы одна снежная буря, но мы не возвращаемся обратно в январь. Я посоветовала Мишель и ее мужу следовать намеченному курсу, относиться к промахам Трины с оценками как к неприятной снежной буре и верить, что весна обязательно наступит.

Трина и родители пережили переменчивую учебную весну, но к концу школьного года девочка получила обещанные оценки и была награждена веселым летом.

Позже я узнала, что, когда Трина поблагодарила маму за разрешение пойти на концерт, Мишель воспользовалась возможностью и сказала:

– Не благодари меня, ты сама сделала это. Я рада, что ты получила то, что хотела.

Так Трина смогла самостоятельно изменить направление своей жизни.

Если ваша дочь съехала на обочину академической дороги (да, я очень часто использую эту метафору), исключите вероятность того, что, в отличие от Трины, она не в состоянии держать проблемы под контролем. Иногда девочки страдают нарушением способности к обучению или синдромом дефицита внимания. Нарушение могло оставаться незамеченным до подросткового возраста из-за слишком слабых симптомов или по той причине, что девочке удавалось справляться с домашним заданием в младших классах. Возможно, у вашей дочери есть нарушение способности к обучению, если она не может добиться ожидаемого уровня успеваемости в школе, ее оценки меняются от класса к классу или учителя сообщают о пробелах в обучении.

Некоторые девочки с непоставленным диагнозом выглядят так, словно у них плохое настроение, потому что они расстроены и не могут сохранить свою мотивацию. Но их разочарование вполне понятно. Многие из нас хотели сдаться, если усердная работа не приносила хороших оценок, а всем остальным учеба давалась легко. Если учителя предполагают, что у вашей дочери нарушена способность к обучению или имеется дефицит внимания, поговорите со школьным психологом, чтобы провести более тщательный анализ и исключить возможность заболевания или понять, как действовать дальше.

Не нужно ждать, пока проблемы дочери всплывут в школе, чтобы провести анализ. Школа может не сообщать родителям, что их ребенок страдает нарушением, по ряду причин. Порой учителя беспокоятся, что родителей обидят их наблюдения, а школа хочет избежать трат на проведение анализов и поддержку ученика с таким диагнозом. Возможно, у школы нет ресурсов, которые необходимы для сбора и обмена точной, своевременной и полезной обратной связью от своих учеников. В некоторых случаях девочка даже может хорошо справляться в течение учебного дня. Лишь родители знают, как растерянно она чувствует себя в классе и сколько часов ежедневно уходит на выполнение домашнего задания.