Да, порой я думаю: это со мной что-то не так или же с другими? Мне кажется, что все насмехаются надо мной и моими провалами. А я реагирую эмоционально. По-другому я не могу!

У меня нет настоящих друзей. Никогда не было. Все попытки заканчивались ничем… из-за меня. Когда я в детстве пытался завести с кем-то дружбу, то все пугались моей силы и характера. Да, я дрался, чтобы доказать своё превосходство. Я одолевал мощных и крупных. Но сблизиться ни с кем не смог.

Райсенкард. У него товарищей много. Сколько мы с ним ссорились и дрались. Несколько раз я хотел убить его – это правда. И всё из-за общей мечты... Интересно, как бы всё сложилось, не будь мы сыновьями вождя? Одни только боги знают. Но сейчас, когда мы стали взрослыми, наши отношения выросли. Может и вечная вражда наконец закончится?

Но общая мечта… я не могу отказаться от неё. Она – как смысл моей жизни. И даже предстоящая битва меня так не заботит, как она…

Однако Одокар будто почувствовал волнение младшего брата. Подойдя к Райсенкарду ближе, ароканд встал рядом, словно вглядываясь куда-то вдаль.

– Не бойся, брат. Мы вместе пройдём через это, – тихо сказал Одокар.

– Ты о битве? – Райсенкард немного опешил. – Да, брат. Мы будем биться плечом к плечу, а не против друг друга в кои то веки.

На следующее утро разведчики доложили новости о передвижениях врагов вождю – огры искали незащищённое поселение арокандов. Трое из пяти отрядов уже объединились в одну группу и собираются нагнать остальных. Уже единой ордой они могли бы взять пару крепостей и разграбить. Гулзур приказал выступать немедля. Воины сели на волков и стремительно поскакали бить огров, пока они все не объединились в один большой отряд. В путь.

Наступила ночь. С её приходом ароканды чувствовали, как напряжение нарастает, словно густой туман, укрывающий холмы. Предчувствие скорой битвы. Гулзур приказал встать на ночлег, так как воины устали. Ночью передвигаться не лучшая идея, когда солдаты истощены.

Ночью ничего не произошло. Ранним утром ароканды снова двинулись в путь. Через несколько часов орки достигли местоположения огров. Встав на удобной позиции на верху пологого холма, отряд видел врагов с высоты: огромные и устрашающие, высотой от шести до семи футов существа шли в рассыпном строю, выкрикивая непонятные звуки. Они ещё не заметили, что за ними наблюдали. Это на пользу арокандам. Гулзур приказал оставить волков на месте. Они им были ещё нужны – против огров волки себя проявляли плохо из-за размеров и силы врага. Воины ближнего боя встали в строй на верху холма перед лучниками. А несколько всадников стояли позади на случай добивания врага. Ароканды были готовы к битве.

В войске орков веяло пёстрой эмоциональной атмосферой. Новички выглядели слегка зажатыми, так как ещё побаивались полноценного сражения. К тому же, только завидев огров с высоты, молодые ароканды стали волноваться ещё больше. Но более опытные и закалённые воины подбодряли новичков, давая советы по выживанию. Взрослые ароканды издавали звуки, похожие на боевой клич, чтобы настроиться на битву. Воины встали в строй по задумке Гулзура.

Вождь же вышел вперёд, представ перед войском. Обернувшись к солдатам, Гулзур решил подбодрить своих воинов.

– Сыны Дукара! Видите тех тварей, что снизу? Они кажутся огромными и свирепыми, но на деле они трусливы, как дети гоблинов! Каждый из вас обязан убить по одному из них! – эмоционально мотивировал арокандов Гулзур, после чего сплюнул на землю. – А кто не убьёт хотя бы одного, будет признан слабаком во всём Гойране!

Голоса арокандов объединились в один мощный и громкий боевой клич, который тут же услышали огры, обернувшись назад. Гул ударов мечей об щиты становился всё сильнее. Орки были настроены убивать – пощады не будет.

– Лучники! Стреляй! – громко и с задержкой скомандовал Гулзур – настолько громко, что огры услышали его крик, быстро побежав вверх по холму. Однако спустя несколько секунд в них уже летели стрелы, застревая в крепких телах огров. Нескольких лучники успели пристрелить, но как только огры начали подбегать достаточно близко, они отошли назад. Дальше была работа воинов.

– Воины! В атаку! – снова скомандовал Гулзур, показав рукой в сторону врага и отправившись биться в первых рядах. За ним последовали и его сыновья. Самая кровавая часть битвы началась.

Огры, вооружённые дубинами и украденным оружием бились каждый сам по себе: им позволяла сила. Вутергур бился с двумя сразу. Сын вождя ранил одного, а второй, который был похоже их предводителем, отбросил его дубиной, отчего Вутергур упал. Тяжесть падения отразилась в его сердце, но он знал, что Гармага рядом и не может позволить себе слабость. Поэтому больше огр ничего сделать не успел – Гармага, вовремя прорвавшаяся к мужу, отрезала врагу руку и подрезала ноги своей секирой. Предводитель огров упал на колени с болезненными воплями, после чего Гармага добила того, отрезав ему голову. Тело поверженного огра рухнуло на землю, подняв пыль в воздухе.

– Успела! – радостно прокричала Гармага. – Вставай, мой герой! Битва ещё не окончена!

Вутергур вскочил на ноги и встал спиной к спине к жене, отбиваясь от противников. Вот что имела ввиду Гармага, говоря про истинную любовь в сражении. Оба бились как львы! Так яростно и агрессивно не бились даже огры! Вутергур ломал кости врагам молотом, в то время как Гармага резала им сухожилия секирой.

Райсенкард в команде с Радокором и Айтарогом настигли одного особо крупного, но медлительного огра, который размахивал трофейной палицей. Троица арокандов, в отличие от напористых Вутергура и Одокара, сражались довольно аккуратно, стараясь держать дистанцию. К тому же Айтарог вообще был лучником; он предпочитал поддерживать воинов на расстоянии.