— О многом, — начала я, улыбаясь воспоминаниям. — Когда была совсем маленькой, мечтала о мире во всём мире. Верила, что каждый мог создать этот мир маленькими поступками, добрыми словами, искренней улыбкой.

Я насыпала в руку горсть зерна, прежде чем продолжить:

— Став старше и начав лучше понимать законы мира, в котором я жила, я стала мечтать о путешествиях в далёкие страны, встречах с необычными людьми, об успехе, который приносит власть. Теперь я понимаю, что некоторые мечты сбываются не так, как мы ожидаем, но и это может подарить радость.

Мы сидели в тишине, слушая, как музыка утихает вдали, и вода ласкает берег. Вацлав вдруг встал и подошёл к краю пирса, глядя на отражение звёзд в воде.

— Знаешь, — сказал мужчина, оборачиваясь ко мне, — я тоже когда-то мечтал о великих делах. Но сейчас я понимаю, что самые важные моменты — это те, которые мы делим с кем-то особенным.

Он протянул мне руку, и я встала, чтобы присоединиться к нему. Мы стояли рядом, смотря на ночное небо, и я почувствовала, как его теплое дыхание коснулось моего лица.

— В каждой бесконечности есть место для маленьких чудес. Смотри, — мужчина указывал в ночное небо, на мерцающую звезду. — Видишь ту яркую? Она появилась только что. Может быть, это чья-то мечта, осуществившаяся где-то на другом конце мира.

— А ты? — спросила я. — Какая твоя самая заветная мечта?

Вацлав задумался, прежде чем ответить.

— Наверное, у меня было всё, о чём только можно было подумать. Да и о чём может мечтать Бессмертный Страж?

Мне показалось, что это прозвучало очень грустно.

— О чём угодно, — уверенно заявила я. — Сила и могущество не делают твоё сердце каменным.

Губы мужчины дрогнули в улыбке. Если не смотреть на его левую сторону лица, сосредоточив фокус внимания на правой, Вацлавом легко было очароваться.

— Тогда моя мечта… — он начал медленно, выбирая слова, — это найти спокойствие. Даже бессмертные ищут умиротворение, знаешь ли. Я видел много веков, много перемен, и иногда мир кажется слишком шумным, слишком быстрым. Мне хочется найти тихое место, где можно просто быть, слушать ветер, чувствовать землю под ногами и знать, что всё в порядке.

Я молча кивнула, понимая его желание.

— А теперь, — продолжил Вацлав, — давай загадаем желание. Говорят, если загадать желание на падающую звезду, оно обязательно сбудется.

Мы вместе смотрели в небо, и вдруг, как будто по волшебству, яркая звезда скользнула по небосводу, оставляя за собой светящийся след.

— Загадай желание, — шепнул Страж. — Что бы ты ни загадала, я верю, что оно сбудется.

— Ты тоже загадай, — велела я.

— Моё желание не сможет исполнить даже звездопад, — отшутился Вацлав.

— Ты о проклятье? — уточнила я и, выдохнув, призналась, зажмурив глаза: — Знаешь, как раз собиралась тебе сказать. Так вышло, немного странно, да, что я пересеклась с ведьмой. Она натолкнула меня на определённую мысль, как твоё проклятье снять.

Казалось, все звуки исчезли, и нас накрыла гробовая тишина. Устав ждать взрыва, обвинений, да хоть какой-то реакции, я приоткрыла сначала один глаз, затем второй.

Вацлав неподвижно стоял и смотрел на озеро вдаль.

— Ну так вот, — я прокашлялась, чтобы как-то скрыть неловкость, — она сказала, что если какая-либо девушка искренне тебя полюбит, то её чары спадут. Если мы…

— Почему так происходит? — перебил меня Страж. — Я приложил столько усилий, чтобы ты никогда о ней не узнала, но вы все равно встретились. Я день и ночь отгоняю этого жалкого мальчишку от моих границ, которого она подослала, однако она находит новый способ с тобой связаться.

— Что? О чём ты? Какой мальчишка?

Вацлав наконец очнулся, скривившись от моих вопросов. Ну, хоть какая-то реакция, порадуюсь и этому.

— Не знаю уж, как его там. Тот с луком, горе-охотник.

Меня накрыло волной изумления. Он говорит про Евпатия?

— Ты не убил его? — осторожно уточнила я.

Мужчина отрицательно покачал головой.

— Это хорошо. Но сейчас совсем не важно. Почему ты не хотел, чтобы я встречалась с ведьмой?

— Во-первых, это опасно, Лада, — Вацлав нахмурился, словно вспомнил что-то неприятное. — Во-вторых, она коварна и легко обманет тебя.

— А она тоже самое говорит про тебя. Так кому и почему я должна верить? — уточнила я.