Я забираю свои вещи из учительской, мы с Лешей шагаем к парковке. Садимся в машину, и я спрашиваю сына:

— Почему ты не сказал мне, что тебя начали травить? Да еще и учителя?

Он пожимает плечами:

— Не хотел доставлять тебе проблем, мам. Вот был бы у меня папа, он бы защитил нас.

Произносит это, отстраненно глядя в окно, а я сжимаю руль, пытаясь унять боль в груди.

Глава 21

Максим

Глеба сегодня забрали мои родители. Они хотели провести время с внуком и показать ему свою любимую картинную галерею.

Мой сын с охотой согласился — с русскими дедом и бабушкой у него прекрасные отношения.

Отец по работе не имел возможности выезжать к нам, поэтому виделись мы нечасто. Мать навещала нас стабильно несколько раз в год. В Россию мы с Глебом ездили максимум раз пять. Так получалось.

Теперь же, когда мы с сыном окончательно перебрались сюда, мои родители постоянно проявляют инициативу и забирают Глеба. Я не препятствую. Пусть. Это будет полезно не только родителям, но и моему сыну.

В связи с этим возникает вопрос.

Какого хрена я сижу в тачке на парковке школы, если моего сына тут нет уже два часа как?

Их уроки закончились два часа назад — кажется, мне нечего тут делать, да?

Да…

Но я сижу и жду, когда выйдет Ульяна. Я изучил расписание и теперь знаю, сколько у нее каждый день уроков. Раздобыть ее расписание заняло время, но ожидание того стоило.

И вот теперь, вместо того чтобы спокойно поехать на работу и разгрести завалы, которые копятся в геометрической прогрессии, я сижу в тачке у школы и курю.

Одну за одной, вдыхая в легкие дым.

Я сам не понимаю своей цели. Чего я добиваюсь? Просто поговорить с Ульяной? О чем? Зачем? Двенадцать лет прошло, как мы не общались, разговоры сейчас бессмысленны.

Та неприятная ситуация с пацанами разрешилась, конфликтов между ними нет, все устаканилось.

Я был неправ в отношении Леши. Особенно когда просил сына быть осторожнее с новым одноклассником. Лешка неплохой пацан, точно. Чем-то напоминает меня в детстве. И внешне, и по характеру. Но все дети похожи в детстве, не так ли?

После той драки картинка лежащей на земле Ульяны — растерянной, уязвленной — все время стоит перед глазами.

Заканчивается последний урок, школьники спешно покидают территорию школы. Проходит минут двадцать, и уходить начинают учителя.

Ульяна выходит из здания вместе с классной Глеба, Ольгой Михайловной. Судя по их манере общения, они подруги или что-то вроде этого.

Уля машет ей рукой и идет по парковке. Проходит мимо моей машины, не замечая меня, и отходит куда-то назад. На какое-то время я ее теряю из виду, а потом дергаюсь от громкого и настойчивого стука в стекло.

— Ты обалдел, Никонов?! — ну прямо настоящая училка.

Строгая, собранная, в очках. Возникают неожиданные и непрошеные сексуальные фантазии, от которых я сам оказываюсь в шоке.

— Что такое, Ульяна? — открываю дверь машины и выхожу.

Она сегодня в бежевом приталенном костюме. Юбка длиной до колен, блузка застегнута на все пуговицы. Волосы собраны в аккуратный пучок, глаза… единственное, что не поменялось в ней. Взгляд цепкий, пристальный. А еще очень живой. Я ни у кого не видел такого взгляда.

Ульяна ставит руки в бока и топает ногой.

— Я не знаю, может, в своей Америке ты привык мусорить везде, но у нас так не принято! Ты вообще в себе, Максим Аристархович? Курить на территории школы строго запрещено!

И указывает подбородком на несколько окурков на асфальте у моей машины.

— Грешен. Каюсь.

— А то я не знаю! — фыркает и серьезнеет. — Надо убрать.

— Уверена?

— Да!

Вот же сучка… А внутри у меня аж загорается что-то. Старый, можно сказать, почти погасший огонь. Чувства, про которые я и думать забыл.

— У вас же наверняка есть дворники, — делаю попытку съехать с темы.

— Дворник у нас — семидесятилетний Пал Палыч. Не стыдно тебе, Никонов, заставлять дедулю убирать за тобой срач?

Расплываюсь в улыбке и улыбаюсь уже во весь рот.

— Уль, ты самая настоящая училка. Это прям твое.

— Какой проницательный, — закатывает глаза и отходит назад на несколько шагов.

Подходит к белому старенькому «Поло» и лезет в бардачок. Достает оттуда пакет и приносит его мне.

— Вот, держи. Можешь собрать этим.