— А и на здоровье. Если честно, меня начинает пугать, что я сживаюсь с этим монстром. Когда выхожу, с удивлением на человеческое лицо в зеркале смотрю. Мол, не понял! А где это вот всё, с рогами и коровьим шнобелем? И ощущение, что сразу слабее в разы стал, медленнее, и как-то устаю быстро. Очень по мозгам шибает. Хотя я, вроде как, всегда в форме себя держал. Ну до последнего времени, по крайней мере…

— Слушай, Рустам. Ты поосторожнее со своим… Быком. Держи его в узде. И выходи почаще, что ли.

— Это точно, это надо бы. Уж чего-чего, а оказаться запертым здесь, в этом теле, я точно бы никому не пожелал.

— Сам этот организм выбирал.

— Да помню, помню. Отличные показатели, вся эта Сила, Выносливость, умения… Куча аур и прочего. Тогда это казалось лучшим вариантом, и плевать на такие мелочи, как внешний вид. Но я же думал, что это ненадолго! Сделал дело, и забыл. В идеале — ещё и перепродал, чтобы часть денег вернуть, а совсем хорошо если, то с прибылью. А оно вон как обернулось… Сколько мы тут уже торчим в итоге, а?

— Ну, знаешь ли, мне этот ушастый тоже не сказать чтобы нравится. Слишком сладенький на внешность. Но главное же — что внутри! Ведь так?

— По-любому так… Что, пошли гостей дорогих встречать?

— К этому говнюку больше никого не поведём. Сами справимся!

— Однозначно. Пусть малыш с бабами играется, пусть хоть сотнями их изводит, лишь бы в дела взрослых нос не совал и под руку нам не лез. Не хватало ещё, чтобы из-за его дебильных выходок всё у нас на волоске повисло… Шкуру-то его папаша спускать с нас будет, не с него.

— Малыш он, как же… Ему под тридцатник, так-то.

— Положим. Вот только если его можно назвать взрослым и адекватным существом мужского пола, которое способно существовать в этом мире самостоятельно, без денег и поддержки своего замечательного папашей — тогда я вообще ничего в этой жизни не смыслю.

— Не наши проблемы.

— Наши, Василий. Наши. Пока приходится работать на его родителя, и терпеть его ублюдка рядом — наши…

— Наши — это сделать так, чтобы он причинил как можно меньше вреда и не помешал общему делу. А вот насколько он приспособлен к существованию, это — вообще побоку, и нас не колышет. Пусть хоть самовыпилится, пусть хоть с катушек съедет совсем, или ещё чего похуже. Побоку. Лишь бы всё это случилось после того, как Андрей Палыч наиграется со всем этим и наконец нас отпустит.

— Если, Василий. Если отпустит!

— Да куда денется. Мы же не совсем в рабство на веки вечные к нему продались.

— Ха. А вот у меня иногда сомнения возникают…

— Не будем о грустном. Что там у нас ещё по плану, в обозримом?..

— Должен подъехать тот маг-элементалист. И колдун ещё, который якобы на непрямых воздействиях собаку съел. Ну и наёмников отряд, но этих уже столько понабежало — селить негде…

— Короче, звезда чернокнижнику. Никуда он от нас теперь не денется. Покроем, как бык овцу… Ой, прости!

Василий в последний момент уклонился от летящего прямо в лицо кулака, прыгнул в сторону и, разорвав дистанцию, показал минотавру средний палец. Тот, понимая бесполезность тягаться в скорости с полуэльфом, в ответ лишь рукой махнул — мол, подожди, до тебя очередь дойдёт ещё.

То, что я подписался на собственном разорении через еженедельную выплату жалованья антрацитовому дракону, вовсе не значило, что я брошусь улучшать Птицу вот прямо сразу. Сперва хотелось решить вопросы с остальными существами — ведь глупо не воспользоваться такой возможностью. Кроме Лунной Птицы, у меня в отряде было ещё четыре чёрных дракона, три феникса, из которых двое взрослых и один подросток, девятнадцать гаргулий, четыре грифона, четыре эльфа-стрелка, четыре эльфа-друида, трое элитных пращников-полуросликов, Василиса и Орлан.

На осторожный вопрос, можно ли как-то улучшить меня самого, хранитель заливисто рассмеялся и дал отрицательный ответ. То же самое повторил и когда я осведомился насчёт единственного в отряде вора-полурослика.

— Улучшения героев и воров — это, простите, не наша епархия…

Не сказать, чтобы я расстроился. Это было вполне ожидаемо. Но и не спросить было бы преступно — а то, вдруг?..

Тем не менее, даже не считая нас с полуросликом, в отряде оставалось ещё целых четыре десятка бойцов, каждому из которых можно было подобрать уникальное улучшение. Омрачало ситуацию только то, что всё это стоило денег, а их у меня было всё меньше и меньше.