— Не отвечаешь? — усмехнулся он, кашлянув кровью. Я видел, как одно из сердец, разорванное взрывом, срастается, а рёбра распрямляются и крепнут с каждой секундой. — Ничего, ты истратил все свои козыри.

Он трудно вдохнул, но лицо не дрогнуло, этот воитель презирал слабость и боль.

— Легионеры зовут меня «Непобедимый», – сказал он хрипло. — Хоть это и несправедливое прозвище: я бывал побеждён. Но всякий раз выживал, так будет и сегодня. Тело лишь тело, оно срастётся; я восстану и легко завладею твоим, и твоего собрата. А став кормом для скверны, вы расскажете мне всё.

— Подавишься, — только и выдохнул я. Говорить с ним по-человечески сил не хватало.

— Большая воля к победе у столь начинающего бойца, — кивнул Командор. — Нам понадобятся такие воины.

— Запомни, как тебя победили нубы серого ранга. Непобедимый.

Тайро уставился на меня с напряжённым вниманием. На самом деле он уже чувствовал, как что-то идёт не так. Регенерация… была слишком сильной.

— Что ты со мной сделал?

Знаете, что будет, если влить в тело живого существа слишком много виталиса или дать его собственным слишком могучим жизненным резервам полную свободу? Они начнут бесконтрольно расти. Как раковые ткани, вспучиваться, меняться, криво разрастаться, забивая собой всё.

Я смотрел, как на сердце тайро нарастает уродливая корка бессмысленных тканей, клетки которых просто росли ради роста; как половина его лица оплывает в отёке, а искалеченная рука скрючивается от двенадцати пальцев, сросшихся в ком. Как горло забивает раздувшийся чирей, а кишки нарастают так, что бугрятся под бронёй живота, но они стали сплошными и непроходимыми. Я не видел, как в кровеносных сосудах тайро образуются маленькие комочки, врастающие в стенки сосудов — и многие другие вещи, которые происходили с ним в данный момент. Ведь регенерация 300 хитов в раунд — не шутка, а максимальное безумие торжества жизни в отдельно взятом теле.

Причём Хаддари не мог умереть, ибо второй узел регенерации, работавший нормально, делал всё, чтобы спасти хозяина и помогал его органам, поражённым раковыми тканями, бороться за жизнь. Это превратилось в мучительную, всепожирающую и самопоглощающую гонку выживания, где одна часть сил организма пыталась его спасти, а другая разрастись максимально хаотично, искажённо и стремительно.

— Что ты… как… — забулькал Хаддари, силясь преодолеть самого себя.

Но Командор проиграл непобедимому воину с семью тысячами хитов, владельцу адских резистов и мощнейших жизненных резервов. Судороги и очаги деформации вспучивались по всему телу тайро, скверна содрогалась, теряя контроль, и отваливалась кусками. Воитель изогнулся и закричал, он пытался когтями более-менее нормальной руки содрать себе лишние наросты, раздирал живот, чтобы добраться до лишних органов и вырвать их оттуда… Крик затих, потому что горло Хаддари почти полностью заросло, и он лишь судорожно хрипел, вынужденный каждые несколько секунд разрывать себе горло когтями, чтобы продолжать дышать.

Свет, освещавший Ядро, дрогнул и угас, всё погрузилось в темноту, а потом перезагрузилось и осветилось снова. Гормингар переформатировался и переродился, нам удалось дотянуть время, и пока что все, кроме Оберина, были живы!

— Ну и ну, — сказал голос, звучащий повсюду, и теперь в нём было чуть больше явных эмоций. — Мой План едва не потерпел фиаско. Но вы исполняете его самым неожиданным образом.

Глаз света разгорелся, глядя на нас с Уиллом и Хаддари.

— И что теперь? — невнятно спросил канадец, который пришёл в себя и висел, раскинув руки, лысый и обугленный, покрытый язвами скверны. — Благодарный бог поможет своим несчастным спасителям?

— Я, конечно, постараюсь, — ответил благодарный бог. Но по его словам и тону стало ясно, что остался нерешённым и невыясненным ещё один ключевой вопрос.

Глава 19

Друг-враг

Белый как полотно Уилл ожесточённо чесал голову и регенерировал на глазах, светлые волосы пробивались сквозь корку пепла. Нагоревшего на нём было много, половина одежды обуглилась и опадала хлопьями.

— Почему я не могу создать воду? — хрипло спросил маг, когда потряс руками, а искры не явились.

— Твои частицы порчены скверной, — ответил Гормингар. — Они уснули, чтобы не дать себя полностью захватить.

Хм. В тоне юного божества не было негативного оттенка, лишь терпение и спокойствие; неужто осквернение части искр входило в его План?

Я молча сотворил водопад — вода полилась на нас сверху, прохладная и освежающая. Боги, какое наслаждение после всего перенесённого просто омыть лицо; убедившись, что поток чистейший, ещё и напился вдоволь. Жить стало гораздо лучше.

— Спасибо, кэп, — невнятно бросил Уилл, вытираясь и избегая смотреть мне в глаза.

Я пристально глянул на ублюдка, который только что пытался меня убить.

— Это была воля искр, и я её выполнял! — ответил он с вызовом. — Мы на задании, и, в отличие от тебя, я действовал по Плану. Забрал силу у бесполезной девчонки, которой она всё равно была не нужна. Искры думали, это наш единственный шанс победить тайро.

Изворачивается как дышит. Ладно, с ним разберёмся, когда представится возможность, пока есть вещи поважнее. Я повернулся к Гормингару.

— Раньше при столкновении с твоими частицами чёрная жижа испепелялась и бежала прочь. А мы тогда находились дальше от Искажения, искры были слабее. Почему теперь аж три штуки не могут справиться с пригоршней скверны, заразившей Уилла?