Это затягивает. Что-то вроде просмотра сериала. Уже знаешь в какое время Настя пойдет в комнату Руслана с папкой в руках. К моему облегчению, реально заниматься английским. В какое время она будет готовить какую-нибудь пренепременно жирную еду, ароматный запах которой разносится по всему дому на долгие часы. Который, увы, даже к моему приходу не выветривается, вызывая желание это все съесть. Но я держусь. Приготовленная ею еда ассоциируется с ней. Вкусно. Наверное. Но нельзя. Не для меня.

Я знаю о ее распорядке все. И в целом ее можно похвалить за загруженность. И, несмотря на знания, я зачем-то уже шестой день подряд просматриваю камеры.

Перевожу взгляд на часы. В конце концов, это мой дом. Во сколько хочу, во столько и возвращаюсь.

Сегодня что-то новенькое. Меня встречает запах не жареного картофеля и каких-нибудь котлет, а сладкой выпечки. И не только. Гусь тут как тут. По взгляду вижу, что пернатая падлюка хочет напасть.

— Если увижу твое дерьмо в доме, ты сегодня же окажешься на ужине, фаршированный яблоками. Усек?

— Вадя, ты ли это? Тебя подменили? Что это за выражения? Вместо дерьма должны быть фекалии, вместо усек — понял. Это так Степан на тебя неблагоприятно влияет? — и все-таки когда-нибудь прибью гаденыша.

— Сейчас же убери гуся на законное место.

Так и хочется спросить, почему я рожей не удался и впал в немилость этой падлюки, но вместо этого направляюсь к источнику запаха.

На кухонной стойке стоит большой торт, который Настя усердно обмазывает растопленным шоколадом с помощью кухонного шпателя. Залипательная картинка. Сейчас даже ее волосы, убранные в высокий хвост, не вызывают отторжения. Розовый и вправду почти смылся. Но вернуть ее прежний цвет волос пока не удалось.

Меня она в упор не замечает. В какой-то момент замирает, не отрывая взгляда от торта.

— О чем грезишь?

Вздрагивает, поднимая на меня взгляд.

— Я не грезю. Я думаю, — усмехаюсь в голос, кажется, впервые не желая исправлять ее речь.

— О чем?

— Украшать ли торт клубникой.

— Украшать. По какому поводу торт?

— Ну сам же сказал, что мы идем в гости. Не с пустыми же руками.

— Я уже купил подарок. Не стоило заморачиваться.

— А я не заморачивалась. Мне нравится делать что-то руками.

И она-таки делает. Проходится указательным пальцем по кастрюле с растопленным шоколадом и принимается облизывать его. С любой другой я бы точно сказал для чего это делается. Вот только с Настей я ничего не понимаю. В один момент у меня стойкое ощущение, что она на таком же крючке как я, несмотря на влюбленность в Горского. В другой, что я для нее не более, чем пустое место.

— Степа убран, киношка готова, — ну уж нет. Надо однозначно убирать отсюда Руслана. Перевожу на него взгляд. — Будешь с нами смотреть?

— Буду.

Надо было сразу догадаться, что кино от младшенького будет с подвохом. Ну, не с таким же. Настя, сидящая между нами двумя, кажется, снова приобрела розовый окрас. Только не волос. Ее лицо пылает. Я тоже малость в напряге. И только Руслану все нипочем. Не удивлюсь, если он сейчас снимет штаны и начнёт дрочить. Сука. Убью.

— Как вам кино, ребятушки?

— Мне кажется, эта сцена лишняя, — не своим голосом произносит Настя.

— Почему? — не унимается Руслан.

— Потому что герои грязные. Не подмылись и совокупляются. Фу.

— Согласен. Еще и зубы не почистили.

— Это ж надо быть такими долбанутыми. Совет вам да любовь, ребятушки. А по мне, все органично. Я пошел решать остро вставший вопрос, чего и вам советую.

Сейчас остро не хватает гуся, чтобы переманил на себя Настино внимание. Она как будто специально косится на мой пах, прикрытый диванной подушкой. Поучиться бы тебе, дорогуша, скромности у отмороженной Настеньки из «Морозко».

Да ну на хрен это все. Резко встаю с дивана и направляюсь к выходу.

— Ты куда?

— На работу.

12:37

«Я заеду за тобой к трем часам. Будь готова к этому времени. Домой заходить не буду. Ты получила коробку с платьем?»

12:38

«Получила».

Так и вижу продолжение сообщения. «Но не надену». Хотя нет, конечно же, не так. «Но не одену». Но продолжения, я, увы, не получаю ни в каком виде.