Блокирую телефон, делая глоток воды. Нужно быть осторожной. Любая слишком очевидная деталь может его насторожить. Всё должно выглядеть так, словно я смирилась, словно приняла его версию нормальности.

Поднимаюсь наверх, в гардеробную. Аккуратно развешенные платья, костюмы, идеально подобранные под его вкус. Всё то, что мой муж считает достойным, что когда-то одобрил. Провожу пальцами по тканям, потом открываю нижний ящик. Там лежат вещи, которые я давно не носила — слишком простые, не соответствующие его представлениям о жене успешного мужчины. Я достаю старую футболку, мягкую, немного выцветшую, натягиваю её. Джинсы, которые стали чуть свободнее, чем были когда-то. Это не броская перемена, но он заметит. Не сразу, но заметит. Артем привык видеть меня соответствующей его ожиданиям, привык к контролю. Это первый сигнал.

Я спускаюсь на кухню и впервые за долгое время ем то, что хочу. Не крошечную порцию салата, не очередную протеиновую фигню, а нормальную еду. Картошку, поджаренную на сливочном масле, с луком, как в детстве. Запах мгновенно наполняет кухню. Артём ненавидит его, говорил, что он въедается в мебель. Сегодня мне плевать. Я ем медленно, наслаждаясь каждым кусочком. Это будет маленький акт неповиновения, который он почувствует, когда вернётся домой.

После еды я иду в кабинет мужа. Здесь всё так, как он любит — стерильный порядок, запах дорогой бумаги и кожаного кресла. Я подхожу к столу, смотрю на ноутбук. Он включён. Разблокирован.

Артем, конечно, уверен, что я не трону его вещи. Что мне даже в голову не придёт заглянуть туда, куда не следует. Но теперь я хочу знать.

Сажусь в его кресло, открываю вкладки. Вся его работа, деловые встречи, финансовые отчёты — всё привычно, предсказуемо. А потом — письмо. Обычный корпоративный мессенджер. Ничего странного.

Но среди деловых разговоров есть одно сообщение: «15:00. Сегодня.»

Адрес ресторана в центре. Встреча подтверждена. Никаких пояснений, никаких деталей. Только одно имя. Ира.

Я медленно провожу языком по зубам, заставляя себя вспомнить, звучало ли это имя раньше. Ира. Не из его деловых контактов, не из списка партнёров. Просто Ира.

Коротко. Привычно. Слишком лично.

Всматриваюсь в экран, силясь уловить хоть что-то, что дало бы мне ответ. Но ответ очевиден. Неужели именно она? Та, с кем он проводил свои «командировки», кому писал сообщения, которые я не должна была видеть?

Не знаю, что она из себя представляет, но знаю точно: Ира значит для него достаточно, чтобы скрывать ее.

Как мило, Артем. Всё-таки решил отметить день рождения своего сына, пусть и с опозданием. Это так… трогательно.

Я медленно выдыхаю, чувствуя, как тепло в груди превращается в раскалённый, но холодный металл. Значит, ты всё-таки решил уделить внимание своему ребёнку, дорогой?

Я кладу руки на клавиатуру, но не печатаю ничего. Закрываю ноутбук так же тихо, как открыла. Теперь эта информация принадлежит мне. И как раз вовремя.

В этот момент мой телефон начинает звонить. На экране высвечивается «Анна Викторовна». Мама Артема. Она никогда не звонит мне без причины. Да и в целом ее нелюбовь ко мне слишком очевидна и нескрываема. План складывается практически мгновенно.

Я медленно улыбаюсь, принимая вызов.

– Наконец-то ты взяла трубку, – голос Анны Викторовны звенит холодом, как лезвие ножа, и я сразу понимаю: у неё плохое настроение.

Я не отвечаю сразу, давая ей пару секунд насладиться собственным раздражением.

– Здравствуйте, Анна Викторовна, – наконец произношу ровным, вежливым тоном, будто не замечаю ни её недовольства, ни явной неприязни.

– Мы уже в городе, – заявляет она, привычно не утруждая себя любезностями. – Хотели бы заехать сегодня вечером. Артём, конечно, не удосуживается отвечать на звонки, но, надеюсь, хотя бы ты способна передать ему, что родители хотят его увидеть.

Какой знакомый приём. Немного упрёка, немного презрения — и всё это завёрнуто в тонкий слой родительской заботы.

– О, как здорово, – тяну я с идеально отрепетированной теплотой в голосе. – Я уверена, он будет очень рад вас видеть.

– Ну, хоть кто-то в этом доме способен уважать старших, – язвит она. – Неудивительно, что Артём всё время в работе. С такой-то… атмосферой.

Ах вот мы как. Завуалированные унижения, как то… достало.

Я натянуто улыбаюсь, следя за собственным отражением в стекле окна.

– Конечно, передам ему. Но у него сегодня напряжённый день…

– Мы не собираемся сидеть у вас весь вечер, – грубо обрывает она. – Просто зайдём ненадолго. Или тебе уже настолько неприятно наше присутствие?

Как тонко. Как по-матерински. Я делаю вид, что не слышу яда в её голосе.

– Я просто подумала, что вам будет удобнее встретиться в ресторане, – мой голос остаётся мягким, почти извиняющимся. – Не придётся ехать вечером, да и Артём как раз будет свободен ближе к трём.

Тишина. Я почти слышу, как она приподнимает бровь.