– Пацан, сходи поищи что–нибудь - например, веревку? Здесь есть что-нибудь подобное?

Он кивнул:

– У нас есть кое-что в гараже. Хочешь, я принесу?

Я услышал в его голосе желание быть полезным.

– Я должен пригрозить тебе расправой, если ты выкинешь какую-нибудь глупость?

Я не думал, что мне придется это делать; этот пацан - идеальный помощник.

– Нет.

И он ушел прежде, чем я успел еще что-то добавить.

Пока его не было, я попросил Нэнси поставить один из обеденных стульев в центре комнаты, под выступающей деревянной потолочной балкой. Я взял веревку у пацана, когда он протянул ее мне, и обмотал ее вокруг балки, перехватив конец, когда он плотно обхватил ее.

– Иди сюда, папаша, - сказал я.
– Садись на стул. Твоя жена приняла решение, что твоя жизнь менее важна, чем жизнь твоих детей, так что давай посмотрим, сможем ли мы заставить ее это сделать, ладно?

Я свернул веревку в петлю и надел ему на шею.

– Нэнси, иди сюда.

Он посмотрел мне в глаза, кипя от ненависти ко мне.

– Нэнси, я бы хотел, чтобы ты убрала стул из-под него, когда я скажу. Если ты этого не сделаешь, я убью одного из твоих детей.

Я подтащил ее сына-подростка за горло к "месту преступления" и приставил пистолет к его голове.

Он дрожал под моей рукой.

– Давай, Нэнси, сделай это.

Она поклала руки на спинку стула, но не двигала его.

– Мне так жаль, детка. Я так сильно тебя люблю.

Она умоляюще посмотрела на меня.

– Пожалуйста, не заставляй меня делать это, я никогда не смогу с этим жить.

Она упадала на колени.

Прежде чем я успел дать ей дальнейшие инструкции, ее муж пнул спинку стула, опрокидывая его, судорожно хватаясь за веревку, быстро сжимающую его шею.

Я зарычал и нажал на курок, целясь в голову его сына.

– Я, блядь, велел ей это сделать!

Когда он увидел, что он сделал со своим ребенком этим решением, его ноги отчаянно дернулись, чтобы найти стул и выпрямиться, пальцы все еще цеплялись за шею, чтобы освободиться от веревки.

– Ты сделал это, ублюдок!

Я со злостью сильно пнул парня, но тот никак не отреагировал, так как пуля убила его мгновенно.

Спустя целую минуту руки мужчины соскользнули с шеи, его тело перестало трястись – в нем больше не осталось сил бороться. Я наблюдал, как свет в его глазах потускнел. Я приблизил свои глаза к его, чтобы они были последним, что увидит этот тупой ублюдок в этом мире.

Нэнси подползла к своему сыну, из ее легких вырывались крики. Я думал, что раньше у нее была истерика, но это было ничто по сравнению с тем, что, черт возьми, происходило сейчас. Она бормотала бессвязные слова, обращаясь к мертвым мужчинам на полу.

Его сестра оттаскивала маму в сторону, пытаясь успокоить ее. Они крепко прижимались друг к другу, обе понимая боль друг друга.

– Иди сюда, девочка. Твой выход.

Красное от слез лицо Нэнси побледнело, у нее не было времени как следует оплакать остальных членов своей семьи, и она знала, что вот-вот увидит, как с ее дочерью произойдет что-то ужасное, но она была слишком слаба, чтобы что-то с этим поделать.

– Неееет, - заскулила она.

Не думаю, что мне когда–либо доставляло такое удовольствие мучить человека, как сейчас - ее крики действовали как виагра. Она действительно знала, как сделать так, чтобы мои усилия стоили того.

Девочка встала недостаточно быстро, поэтому я подхватил ее. Она дважды споткнулась, прежде чем устоять на ногах – мать хватала ее за лодыжки, чтобы удержать подальше от меня. Обретя контроль над своими ногами, она изо всех сил старалась вести себя жестко, расправила плечи и свирепо посмотрела на меня.

– Ты знаешь, что происходит в стриптиз-клубе? Все эти горячие молодые девушки трутся о столбы.

Мне понравилось выражение ее глаз. Я увидел, что ее жесткость немного ослабевает, но она кивнула.

– Отлично, почему бы тебе не пойти и не развлечь его?
– я указал на Дэна, мужчину Эми.

Он застыл, еще не зная, кто из них двоих моя цель.

– Раздевайся, - сказал я ему.
– Мы должны убедиться, что она хорошо справляется со своей работой.

– Ты все равно меня застрелишь. Так что, блядь, сделай это сейчас и спаси всех от этого.

– Так не делается. Я хочу это увидеть. Пристрелить тебя - это самый приятный способ, которым я мог бы тебя убить. Хочешь услышать обо всех способах, которыми я мог бы заставить тебя почувствовать боль, прежде чем убить? Все то, что я делал в прошлом, о чем я мечтаю, когда ложусь спать, или то, что мне просто не терпится попробовать. Тебе нравится мысль о том, чтобы стать моей подопытной свинкой? Ты хочешь, чтобы я вел себя некрасиво?

Он начал расстегивать свою рубашку–поло, действительно растягивая время, которое у него уходило.