В итоге за последний год пришлось дважды вмешиваться лично мне, организовывая операции по «разведению сторон» с привлечением подразделений «пану макаки» и «регои-макаки». Сводилось всё это к простому выселению из деревни той религиозной группы, что по проведённому среди жителей опросу оставалась в меньшинстве. Оба раза таковыми оказывались приверженцы традиционных верований. Чтобы избавить папуасов даже от мыслей о дальнейшем продолжении драк из-за поклонения не тем богам, переселяли подальше от родных пенат. Первый раз четырём сотням бунса пришлось перебраться на самый восток Тинсока, где как раз были осушены две полосы болотной земли общей площадью полтысячи пиу. Во второй же раз язычников вообще отправили в деревню в нескольких километрах от Тенука, которая порядком обезлюдела по причине ухода народа на столичные мануфактуры. Таких «полунаселённых» пунктов вокруг столицы не один и не два, да и процесс начался пятнадцать лет назад. В общем и целом сокращение земледельческого населения шло рука об руку с распространением волов в качестве тягловой силы и улучшением агротехники, так что валовой сбор корнеплодов и активно внедряемых зерновых в Текоке даже вырос. Ну а ради сохранения гражданского мира пришлось немного потеснить немногочисленных «фермеров» – два десятка семей текокцев, всё ещё остававшихся в Вуму-Хо, получили землю в нескольких километрах восточнее, а тинса загнали на освободившуюся территорию.

Две депортации религиозных меньшинств одна за другой заставили притушить взаимное недовольство – особенно после того, как по всем деревням Тинсока прошлись глашатаи, озвучившие волю Солнцеликой и Духами Хранимой типулу-таками: в случае массовых драк, грозящих перерасти в смертоубийства, та группа населения, которая окажется в меньшинстве, будет выселена в течение суток с тем имуществом, что сможет забрать с собой. Причём в тексте, читаемом вестниками, отдельным пунктом сообщалось: наша правительница добра к подданным, но если переселять придётся тысячи человек, удобной земли на всех может и не хватить. Никому не хотелось отправиться за тридевять земель от родных очагов, тем более в какие-нибудь бесплодные пустоши, так что папуасы притихли в своём религиозном рвении. Вопрос – надолго ли.

«…. здесь власти Пеу-Даринги добросовестно скопировали палеовийцев» – ага, это про наши вооружённые силы – «С той поправкой, что все планы Пеу на случай большой войны носят сугубо оборонительный характер. Соответственно, в отличие от Палеове, основной упор делается на сухопутные войска. Но главный принцип такой же, как на Северном архипелаге, то есть трёхступенчатая структура: местное ополчение (на местном языке – «даре-гуна»), в котором состоят все взрослые мужчины и даже часть женщин, армия («регои-макаки»), в которую призывается часть мужчин в возрасте от двадцати лет, и гвардия («пану макаки»), численность которой ограничена ударно-гвардейским цабом (батальоном) (примечание переводчика: «стоящее в скобках слово ирсийского происхождения, но применяется палеовийцами, а в последнее время и вохейцами, у последних служит для обозначения подразделений «новой армии», в противовес цабам традиционных войск») и так называемой «особой церемониально-караульной сотней». Последняя своему названию соответствует лишь в малой степени. Около пятидесяти бойцов этой сотни стоят в парадных караулах возле резиденции типулу-таками, сопровождают правительницу в её путешествиях по стране, а также участвуют в торжественных парадах. А ещё полторы или две сотни воинов занимаются действительной охраной правительницы с семьёй либо находятся в постоянной готовности на случай, если нужны «деликатные действия». То есть, по сути большая часть «караульно-церемониальной сотни» является подразделением специального назначения. Вероятнее всего, эта самая подготовленная и боеспособная часть армии Пеу.

Ударно-гвардейский цаб по своей структуре является батальоном из четырёх рот и взвода управления. Общая численность - около 450 человек. Служба в гвардии продолжается шесть лет. Ещё шесть лет отслужившие числятся в гвардейском резерве. По истечению этого срока их переводят в резервистов армии. Впрочем, часть рядовых и многие унтер-офицеры служат и сверх определённого им срока. Ежегодное пополнение обеих гвардейских частей осуществляется из числа солдат армейских цабов, отслуживших не менее чем полгода. Отбор в гвардию весьма строгий, желающих попасть туда всегда в разы больше имеющихся мест.

Вооружены гвардейцы автоматами, винтовками и пистолетами палеовийского производства - из числа трофейного оружия, что было продано Федерацией Западного Архипелага вохейцам семь лет назад при сокращении вооружённых сил. Из тяжёлого вооружения имеются крупнокалиберные пулемёты и миномёты.

По мобилизационным планам в случае войны на основе имеющегося батальона должно быть развёрнуто два гвардейских цаба численностью около 500 человек каждый. Пополнение примерно поровну должно быть набрано из резервистов-гвардейцев и старослужащих армейских частей.

Армия, называемая «регои-макаки» состоит из трёх стрелковых линейно-строевых батальонов и одного инженерно-сапёрного численностью триста человек каждый, а также артиллерийского батальона, включающего в себя две батареи сорокапятимилиметровых пушек и одну – семидесятипятимилиметровых. Все батареи – четырёхпушечные, перемещаются с помощью ослов или волов. Три четверти солдат составляют служащие по призыву. Остальные – сверхсрочники. Срок службы по призыву – один год. Призывают в армию около четверти молодых людей, принадлежащих к касте даре в возрасте двадцати – двадцати двух лет. Учитывая довольно высокий престиж воинской службы, на призывных пунктах всегда есть из кого выбирать. Кроме дареоев в армию также берут тенхорабитов и тех из ганеоев, что были переселены в правление Сонаваралинги на новые земли, а также детей постоянных работников принадлежащих правительнице Пеу мануфактур, вне зависимости от сословия.

На вооружении армии стоят в основном всё те же трофейные палеовийские винтовки и небольшое количество автоматов. Артиллеристы и сапёры вооружены по большей части вохейскими гладкоствольными ружьями, переделанными из дульнозарядных кремнёвых в казнозарядные.

В случае войны, в соответствие с мобилизационными планами, каждый батальон, за исключением артиллерийского и сапёрного, должен быть развёрнут в три батальона численностью около 350 человек. Из последнего же создаются только два новых.

Через ополчение проходят практически все мужчины и часть женщин в возрасте от шестнадцати до двадцати лет. Хотя желающие могут участвовать в сборах и тренировках и в старшем возрасте. Что делают чуть ли не все числящиеся в ополчении – разве что с возрастом большинство, обременённое семьями и прочими заботами, пропускает год или два. Но, в общем и целом лет до тридцати туземцы по возможности отдают время воинской службе.

Около тридцати цабов и полтора десятка отдельных сотен (в редкозаселённых местностях, где мужчин соответствующего возраста не хватает на целый батальон) созданы по территориальному принципу. Начиная с шестнадцатилетнего возраста в течение четырёх лет участники ополчения проводят по месяцу на сборах, где учатся владеть оружием, строить оборонительные сооружения и действовать слаженно в составе подразделения. Командиром такого территориального ополченческого цаба является выпускник мархонского военного училища в чине лейтенанта или вышедший в отставку десятник или полусотник гвардии или армии (по сути – это местные унтер-офицеры), становящийся в таком случае подлейтенантом. Для молодых офицеров данное назначение служит обычно ступенькой в карьере – через два-три года командования цабом или сотней они переводятся с присвоением следующего звания в «пану макаки» или «регои-макаки». Столь быстрое продвижение по службе связано с постоянным, хотя и медленным, увеличением армии при крайне небольшом числе ежегодно заканчивающих военное училище. Для отставников же, наоборот, это потолок карьерного роста. В качестве инструкторов и помощников командиров в ополчение привлекают отслуживших в регулярной армии либо тех же унтер-офицеров-оставников.