— Мне тоже было грустно, — сказала Би. — Я не понимаю. Почему ты хочешь новую семью? У тебя есть мы.

Дети, — подумал Шон, прикусив губу. У них не было страха. В некотором смысле дети были храбрее взрослых.

Ратледж открыл рот, а затем закрыл его. Это был первый раз, когда Шон увидел его в растерянности. Горло Ратледжа сжалось, прежде чем он сказал Би:

— Не волнуйся, у меня не будет новой семьи.

Шон выдохнул.

— Разве ты не должна спать, лилипут?

Би серьезно изучала Ратледжа своими большими голубыми глазами.

— Тебе тоже грустно. Случилось что—то плохое?

Невеселая улыбка скривила губы Ратледжа.

— Можно сказать и так.

— Когда мне грустно, Шон обнимает меня, и я больше не чувствую себя такой грустной. Хочешь обняться?

Шон ожидал, что Ратледж отклонит предложение с усмешкой. Он этого не сделал. Он ничего не сказал.

Приняв его молчание за «да», Би встала и обняла Ратледжа за шею. Ратледж не оттолкнул ее. Шон уставился на большие руки Ратледжа на спине своей младшей сестры, а затем на его пустое, стоическое лицо. Он тихо закрыл дверь и вернулся в кровать.

Прошло минут двадцать, прежде чем он услышал, как дверь снова открылась. Раздался шорох одежды, прежде чем матрас прогнулся под весом Ратледжа, и он скользнул под одеяло рядом с Шоном.

Скорость, с которой Шон вцепился в него, была бы неловкой, если бы Шон мог заставить себя беспокоиться; Он этого не сделал. Ему просто нужно было поцеловать его. Нужно было прикоснуться к нему. Поэтому он поцеловал его, и Ратледж поцеловал его в ответ так же жадно, его губы были настойчивыми, почти отчаянными.

Шон не был уверен, сколько минут они потратили на поцелуи — казалось, что это были часы и секунды одновременно.

Когда они, наконец, перестали целоваться, чтобы отдышаться, Шон горел. Зацепив ногу за бедро Ратледжа, он положил голову ему на грудь. Сердце Ратледжа забилось у него под ухом, сильно и быстро.

Долгое время царило только дружеское молчание.

— Он умер, не так ли? — наконец прошептал Шон.

Он почувствовал, как Ратледж застыл под ним.

— Да.

Шон колебался, не зная, что сказать.

— Что случилось? Кто—то сказал, что ты женишься.

Ратледж вздохнул, и Шон почувствовал это больше, чем услышал, когда грудь Ратледжа расширилась под его щекой.

— Это снова были манипуляции Джозефа. Я пошел туда, потому что он сказал мне, что находится на смертном одре. Когда я приехал, там было огромное сборище.

— Что за сборище? — сказал Шон, проводя пальцами по волосам на груди Дерека.

— Много политиков, богатых бизнесменов и журналистов. Когда я прибыл, Джозеф сделал объявление.

Глаза Шона расширились.

— Он на самом деле объявил о твоей помолвке, не спросив тебя? Это безумие.

Вау. Он знал, что отец Дерека был деспотом, но это было смешно даже для него.

Ратледж, казалось, колебался.

— Я думаю... Я думаю, что в последнее время у него было не все в порядке. И он, вероятно, надеялся, что я не захочу устраивать сцену перед таким количеством влиятельных людей и журналистов. Он был прав — наша семья стала бы посмешищем, если бы я это сделал. Я отвел его в сторону и сказал, что если он не откажется от своего объявления, я сделаю это сам. — Ратледж сделал паузу. Его голос был ровным, когда он продолжил: — Он пришел в ярость, и у него случился сердечный приступ. На следующее утро он был мертв.

Шон закрыл глаза.

— Ты разобрался с вещами до того, как он умер?

Ратледж усмехнулся, его голос был резким и лишенным юмора.

— Нет. Даже на смертном одре он назвал меня самым большим разочарованием в своей жизни. Он пытался манипулировать мной, даже когда ему было трудно дышать. Угрожал оставить все Вивиан, если я не женюсь на этой девушке. Конечно, он этого не сделал. Он был слишком старомоден для этого.

Губы Шона коснулись теплой кожи, и он вдохнул, чувствуя ровное биение сердца Ратледжа под своей щекой.

— Я рад, что ты вернулся, Дерек.

Он почувствовал, как тело Ратледжа на мгновение напряглось, а затем расслабилось.

Сильная рука обхватила спину Шона и крепко притянула его к себе, чуть не повредив ему ребра. Шон не жаловался. Он прижался ближе к теплу Дерека и мгновенно заснул.

Он спал как младенец, впервые за неделю.

Эпилог

— Дерек, — сказал Шон, закрывая дверь. Дерек не отрывался от компьютера.

— Не сейчас. Я занят, а ты... Ты слишком отвлекаешь.