— Мне доложили об этом, — кивнул принц. — Но капитан утверждал, что они укрывали генуэзских шпионов.

— Ложь, — отрезал Крид. — Я был там, Ваше Высочество. Видел их тела. На них не было вины, кроме той, что придумал де Шатонёф, чтобы угодить своим настоящим хозяевам.

— И кто эти хозяева? — принц Пьер подошёл ближе, в его глазах читался неподдельный интерес.

— Генуэзцы, — без колебаний ответил Крид. — Те самые, кого он якобы преследовал. Вы когда-нибудь задумывались, почему, несмотря на все усилия капитана, генуэзские шпионы всегда оказывались на шаг впереди? Почему их планы раскрывались лишь тогда, когда уже ничего нельзя было предотвратить?

На лице принца отразилась сложная гамма эмоций. Он молчал, обдумывая услышанное, затем резко развернулся и направился к столу, на котором лежали свитки с печатями.

— Ты обвиняешь моего капитана в государственной измене. Это серьёзное заявление.

— Которое я могу доказать, — Крид извлёк из-за пазухи свёрток. — Это я нашёл в покоях де Шатонёфа после нашего поединка. Письма, зашифрованные послания, счета на крупные суммы, поступавшие из Генуи.

Принц Пьер взял документы и бегло просмотрел их. С каждым прочитанным словом его лицо становилось всё мрачнее.

— Если это подлинные документы, — проговорил он наконец, — то де Шатонёф заслуживал смерти не как проигравший в дуэли, а как предатель короны.

— Они подлинные, — подтвердил Крид. — И думаю, это лишь верхушка айсберга. Генуэзское влияние при дворе глубже, чем кажется.

Принц медленно опустился в кресло, задумчиво постукивая пальцами по подлокотнику.

— Зачем ты пришёл сюда? — спросил он внезапно. — Ты мог скрыться после того, что сделал. Но вместо этого явился ко мне, рискуя головой.

— Потому что Кипр заслуживает лучшего, — просто ответил Крид. — Этот остров стоит на перекрёстке миров. Здесь сходятся торговые пути, здесь встречаются Восток и Запад. Я видел много земель, Ваше Высочество, но немногие обладают таким потенциалом.

— И что же ты предлагаешь? — в голосе принца появились заинтересованные нотки.

— Позвольте мне служить вам, — Крид сделал шаг вперёд. — Позвольте защищать Кипр не только от внешних врагов, но и от внутренних предателей. Дайте мне власть очистить двор от генуэзских шпионов и тех, кто продался за золото.

— А взамен?

— Ничего, кроме возможности сделать эту землю сильнее.

Принц Пьер рассмеялся — искренне, с неподдельным удивлением.

— Либо ты величайший лжец, которого я встречал, либо человек редкой преданности. В любом случае, ты интересен.

Он поднялся и подошёл к Криду вплотную, всматриваясь в его лицо.

— Говорят, ты не стареешь, — произнёс принц тихо. — Говорят, тебя видели при дворе моего деда, и ты выглядел точно так же.

Крид не отвёл взгляда.

— Люди много чего говорят, Ваше Высочество.

— И всё же… есть в тебе что-то необычное, — принц отступил. — Нечто, что заставляет меня поверить твоим словам, хотя разум кричит об осторожности.

Он помолчал, словно принимая важное решение, затем кивнул каким-то своим мыслям.

— Хорошо, Виктор Крид. Я дам тебе шанс доказать свою преданность. Сегодня на закате состоится турнир в честь моего дня рождения. Лучшие рыцари королевства скрестят копья и мечи, чтобы завоевать славу и благосклонность короны.

— Вы хотите, чтобы я участвовал? — спросил Крид.

— Именно, — принц улыбнулся. — Если ты действительно так искусен в бою, как говорят, и если твоя победа над де Шатонёфом не была случайностью, докажи это перед всем двором. Победи — и я рассмотрю твоё предложение.

— А если проиграю?

— Тогда ты навсегда покинешь Кипр, — жёстко ответил принц. — И будешь благодарен, что сохранил голову.

Крид поклонился.

— Я принимаю ваше условие, Ваше Высочество.

— Отлично, — кивнул принц Пьер. — До турнира, я не хочу тебя видеть!

Они кружили по арене, обмениваясь ударами, каждый из которых мог бы стать смертельным для обычного человека. Зрители затаили дыхание — такого мастерства фехтования не видели давно даже на королевских турнирах.

Готье начал терять терпение. Его атаки становились всё яростнее, но вместе с тем — менее точными. Крид же оставался спокоен, словно эта схватка была для него лишь лёгкой разминкой.

— Сражайся в полную силу, чужеземец! — выкрикнул Готье, когда очередной его выпад ушёл в пустоту. — Или ты боишься?